Дети из фотошопа

// "Воображаемые портреты" Лоретты Люкс в Манеже
биеннале фото

Одно из самых примечательных событий 6-й Московской фотобиеннале — открывшаяся в Манеже при поддержке Deutsche Bank выставка "Воображаемые портреты" восходящей звезды европейской фотографии, немецкой художницы Лоретты Люкс. В обработанных на компьютере фотографиях неправдоподобно красивых детей ИРИНА Ъ-КУЛИК увидела предчувствие некоей мутации, которую должно пережить человечество.

В последние десятилетия традиционные представления о возрасте, веками складывающиеся в европейской культуре, претерпели поистине революционные изменения. Во времена Шекспира жизнь человека разделялась, кажется, на семь возрастов: в ней сменяли друг друга младенчество, детство, отрочество, юность, молодость, зрелость и старость. Сегодня, когда подростки желают побыстрее повзрослеть, а молодость при помощи достижений медицины и косметологии стараются всеми силами продлить не то что до зрелости — до старости, у современного человека, по сути, остается два возрастных состояния: он может быть взрослым или ребенком.

"Воображаемые портреты" Лоретты Люкс представляют детство как своего рода анахронизм, чудом сохранившийся в современном мире, стремящемся к преодолению самого понятия возраста. Ее дети, утонченные и чуть болезненные, непропорционально большеголовые и неправдоподобно большеглазые, могут показаться представителями некоей вымирающей и декадентской породы. Создания, которые предстают на снимках немецкой художницы, обитают явно в каком-то нездешнем мире. Лоретта Люкс помещает их в вымышленные пейзажи, идиллические и необитаемые, с очень низкой линией горизонта: фоном для детских фигурок чаще всего оказывается бескрайнее небо. И только где-то далеко-далеко можно различить какие-то условные леса, поля или заброшенные здания. (Художница снимает своих моделей в студии и потом в компьютере совмещает со снятыми отдельно пейзажами). Так мог бы выглядеть особый, тщательно охраняемый заповедник, в котором должны обитать эти неприспособленные к большому миру создания. Взрослым в этот оазис детства вход, судя по всему, запрещен — во всяком случае, на всех фотографиях дети пребывают либо в одиночестве, либо в обществе своих сверстников.

При всей своей несколько оцепенелой безмятежности детский мир Лоретты Люкс вызывает смутное чувство тревоги. Заповедник детей может напомнить мир далекого будущего из "Машины времени" Герберта Уэллса, где эльфоподобные беззаботные элои на самом деле просто разводятся на корм притаившимся где-то за кадром чудовищным морлокам. Но при всей своей хрупкости персонажи Лоретты Люкс вовсе не кажутся по-детски беззащитными. Да и вообще, если что в этих кадрах и вызывает тревогу, то вовсе не безлюдные пейзажи, а доминирующие в них фигуры. Чем дольше всматриваешься в эти непроницаемые фарфоровые лица, в эти лукавые и безучастные глаза, тем сильнее чувствуешь подвох: а вдруг эти создания на самом деле вовсе не дети? Во всяком случае, представить, что однажды они станут взрослыми, решительно невозможно. Зато закрадывается еретическое подозрение: а вдруг эти дети на самом деле взрослые, вернувшие себе "нежный возраст" при помощи каких-то грядущих чудес медицины или хотя бы при помощи манипуляций с фотошопом? Во всяком случае, подобные истории не раз описывались научными фантастами: например, в написанном в середине 1970-х годов романе Мика Фаррена "Хромосомное зло" главная героиня — безжалостная и насквозь порочная вамп предпочитает пребывать в навечно законсервированном возрасте тринадцатилетней нимфетки. И, хотя Лоретта Люкс настаивает на том, что моделями для ее воображаемых портретов все же были реальные дети, на одном из представленных в Манеже снимков безошибочно узнается сама художница: только тридцатишестилетняя дама выглядит на ней лет на десять-двенадцать.