Небо в крупную клетку

// Стефан Кутюрье в МУАРе
выставка фото

В рамках фотобиеннале в Московском музее архитектуры (МУАР) проходит персональная выставка француза Стефана Кутюрье. Фотографиями прославленного художника восхищался ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН.

Это очень большие фотографии, в человеческий рост. Ими завешана большая анфилада Музея архитектуры, и выглядит это весьма торжественно. Фотографирует Стефан Кутюрье в основном многоэтажные панельные дома в разных странах, в Европе, Азии, Латинской Америке. Еще он иногда фотографирует малоэтажную коттеджную застройку в Азии, а также некоторые более маргинальные сюжеты вроде батареи отопления, но этого мало. В основном панельные дома, и есть даже московские — в Чертанове.

Со Стефаном Кутюрье произошла смешная история. Он работает в каноне архитектурной фотографии. Архитектурная фотография отличается набором простых узнаваемых черт. Нежелательно присутствие людей и других отвлекающих от архитектуры предметов. Перспективы должны быть правильными (точка схода должна находиться на уровне глаза, то есть, попросту говоря, нельзя направлять объектив ни вниз, ни вверх, хотя возможен вид с птичьего полета), все прямые линии должны оставаться прямыми, все вертикали — вертикальными, а горизонтали — горизонтальными, свет ровный, рассеянный.

То есть это фотография, из которой старательно вытравливается личный взгляд. По сути, это вариант документальной съемки, но поскольку снимается предмет художественный, то и фотография осознается как особый тип художественной съемки. Поэтика этой художественности осознается как особая бестрепетность съемки, спокойная сдержанность фотографа, не снисходящего до того, чтобы как-то обозначить свое отношение к предмету.

Для того чтобы добиться такого качества съемки и печати такого формата требуется очень дорогая техника, специальные объективы, это довольно пафосная продукция. Обычно ее заказывают архитекторы или девелоперы для презентации своих выдающихся успехов. Ну вот, а Стефан Кутюрье снимает одинаковые панельные дома по всему миру, рядовую типовую продукцию домостроительных комбинатов. И все пытаются понять, зачем он это снимает, то есть как он к этому относится. А он как раз никак не относиться и демонстрирует свою сдержанность и незаинтересованность. Это интригует и заставляет подозревать тайные смыслы.

Сначала кажется, что это забавный эффект простой махинации. В конце концов, Стефан Кутюрье делает очень типичный для современной фотографии жест — переносит прием. Так поступают все фотографы, которые хотят стать художниками. Берем, скажем, канон парадного офицерского фотопортрета и переносим его на портрет бомжа, получаем искусство. Берем канон парадного портрета архитектуры, переносим его на типовую безымянную застройку, получаем то же самое.

Но потом думаешь, что все-таки что-то в этом есть большее. Канон архитектурной съемки — он ведь не просто так возник, его цель — снимать максимально объективно. И вот этот сюжет, когда непонятно, что это значит — снятая в упор сетка окон и балконов,- он ведь не в фотографиях родился. В реальности Бибирева или Бирюлева тоже смотришь на эти бесконечные пластины с балконами и тоже думаешь, а что бы это все значило? Причем что интересно — когда смотришь на панораму центра Рима или Кремль в Москве, таких мыслей не возникает. А в Бирюлеве — постоянно.

Там образуется какая-то, знаете ли, глуповатость городского ландшафта, когда прямо не понимаешь, что перед тобой: то ли прошлое в фазе забвения, а то ли будущее в стадии образования, и вообще, как ты сюда попал и зачем живешь. Буквально не хватает земле смысла. То есть понятно — люди живут, метры квадратные, санузлы, лоджии застекленные, для капусты там, на зиму хранить, деньги большие уплачены. Но зачем все это, зачем? Чего они хотят, к чему стремятся, что любят? Нет ответа. Одна панельная застройка, причем что в Берлине, что в Азии, что в Чертанове — все равно. Бред какой-то.

А он снимает это подчеркнуто нейтрально. Подчеркнутая нейтральность — особый прием, по-особому действенный. Здесь то же самое. С одной стороны, те, кому сфотографированное близко, радуются величественности. Такие фотографии вполне могли бы заказать себе и ДСК-1, и ДСК-2, и СУ-155 и повесить у себя для доказательства представительности своих творческих свершений. С другой стороны, те, кто в дело не вовлечен, вполне могут увидеть в этом выявление идиотизма земли, обустроенной таким образом, да и абсурда бытия вообще.