Поделить на единицу

Дневник Венецианского кинофестиваля: журналисты воют "наших опять засудили!"; книжные бестселлеры затравили киношников; одиночество физика-теоретика.

В Италию ездят есть итальянскую пасту и пиццу, пить итальянское вино, наслаждаться итальянской природой и любоваться итальянской живописью, но давным-давно не ездят смотреть итальянское кино. Если где и попадаются интересные экземпляры, то не в Венеции, а на других фестивалях:
на главном национальном смотре итальянцы, как правило, показывают такой шлак, что стыдно смотреть.

Будто респектабельные члены отборочной комиссии теряют рассудок, как только дело доходит до фильмов их соотечественников. За отборщиками тянутся журналисты, неуклюже превозносящие сомнительные шедевры и кричащие после каждой церемонии награждения о заговоре иностранных агентов против великой Италии (в смысле "опять нашим не дали главный приз").

Поэтому самые вменяемые итальянские режиссеры заслужили славу за пределами родины.
Паоло Соррентино прославился в Каннах, Маттео Гарроне в Берлине. Один из интереснейших молодых итальянских режиссеров Саверио Костанцо тоже сделал имя за рубежом — сначала в Локарно, где его дебют "Личное" получил "Золотого леопарда", а потом в Берлине, где показывали вдумчивую драму о монастырской жизни "На память обо мне". Поэтому то, что его новый фильм "Одиночество простых чисел" попал в венецианский конкурс, наводит на самые мрачные мысли.

Впрочем и тут дело не обошлось без своеобразной мафии, продюсерской и дистрибьюторской. Ведь эта картина не просто очередное любопытное кино, а товар, в который вложены немалые деньги и от которого продюсеры ждут еще больших доходов. Причем именно на итальянской земле. "Одиночество простых чисел" — экранизация главного национального бестселлера последних лет, одноименной книги 28-летнего туринского физика-теоретика Паоло Джордано, разошедшейся многомиллионными тиражами в сорока странах мира (она переведена и на русский).

История двух одиночек — замкнутого математика и девушки-фотографа, подруги его юности, — вопреки всем ожиданиям вышла за рамки нишевой литературы для культурного среднего класса, став настоящим феноменом. Разумеется, создатели картины рассчитывали на такой же успех. Хотя фильм еще не вышел даже в Италии, уже сейчас можно утверждать с уверенностью: они просчитались.

Нельзя сказать, что картина Костанцо чрезмерно примитивна для экранизации бестселлера. Она, напротив, слишком изысканна и сложна. На первом же сеансе в Венеции итальянцы безжалостно освистали фильм, обвинив в несоответствии литературному первоисточнику (смешно: ведь Паоло Джордано сам писал сценарий, настаивая на переработке книги и изменении ее структуры). Ужасно печальный парадокс — экранизация бестселлера всегда обречена на неуспех, особенно если бестселлер еще и является хорошей литературой. В лучшем случае, как было с "Именем розы", "Невыносимой легкостью бытия" или "Парфюмером", постановку разругают критики, но она хотя бы окупится и принесет прибыль. В худшем читатели будут ругать за неточную передачу текста, а неграмотные зрители попросту не разберутся в происходящем.

"Одиночество простых чисел" так же обречено на непонимание, как и его герои — клинические неудачники. В детстве они пережили серьезные травмы, физические (Аличе упала с лыж на горном курорте и сломала ногу, на всю жизнь оставшись хромой) и психологические (по вине Маттиа пропала без вести его аутичная сестра-близнец). Картина построена на серии флешбэков, возвращающих нас то в сновидческое детство, то в неспокойную юность, то в болезненное настоящее молодых персонажей. Вхождение во взрослую жизнь, в которой им наконец-то доведется достичь относительной гармонии (в последнем кадре), Костанцо передал довольно оригинально, заставив актрису Альбу Роруачер похудеть на десять килограмм, а актера Луку Маринелли — набрать пятнадцать.

Изнурительная работа над собой, которую были вынуждены проделать исполнители, нашла ответ в тщательной отделке цвета, звука, костюмов, декораций и прочей оформительской стороны этого виртуозного фильма-паззла. Своего апофеоза режиссерское мастерство Костанцо достигает в работе над музыкальным оформлением (официальный композитор фильма — кудесник звука и экспериментатор Майк Паттон, лидер групп Faith No More и Fantomas), в котором оригинальная музыка — имитация аналоговых синтезаторов из хорроров 1980-х — причудливо сочетается с современной эстрадой и псевдоклассическими вальсами.

Единственное, что способно всерьез разочаровать, — это сравнительно банальное прошлое героев, финального раскрытие которого не тянет на сенсацию. Однако если расценивать картину не как детектив, а как поэтическую медитацию на тему одиночества и непонимания людьми друг друга — даже людьми самыми близкими (идеальным примером служит деспотичная и любящая мамаша героя, блестяще сыгранная Изабеллой Росселлини), — то Костанцо окажется режиссером самобытным, умным и тонким.

Излишне добавлять, что у этого итальянца изо всех его соотечественников-коллег самые низкие шансы в венецианском конкурсе. Больно умных не любят нигде, а особенно в Италии. В этом смысле успех романа Паоло Джордано "Одиночество простых чисел", действительно, необъяснимый феномен.