Госзаказ в культуре: цензура или бюрократическая глупость

"Государство пытается взять под идеологический контроль российский кинематограф", — считает известный мультипликатор Гарри Бардин. По его мнению, силовые структуры проявляют в этом вопросе излишнюю активность.

Российское кинопроизводство на подъеме. В год снимается около 80 полнометражных игровых картин и сотни документальных, научных и анимационных фильмов. Государство поддерживает кинематографистов финансами. По разным оценкам, министерство культуры и массовых коммуникаций в 2006 году намерено выделить на кино чуть больше 2 миллиардов рублей.

Но чтобы получить грант от Федерального агентства по культуре и кинематографии, продюсеры и режиссеры должны участвовать в конкурсе. Решение, кому дать деньги на постановку фильма, а кому отказать, принимает экспертное жюри, состоящее из творцов и чиновников.

Известный российский мультипликатор Гарри Бардин получил "добро" от комиссии на постановку своего проекта "Гадкий утенок" по сказке Андерсена. Согласно установленным правилам, Агентство должно было начать финансирование фильма в начале этого года. Но неожиданно для себя вместо денег Гарри Бардин получил от чиновников новое письмо.

"Уважаемый Гарри Яковлевич, — цитирует сам Бардин полученный документ. — Сообщаем вам, что в связи с вступлением в силу с 01.01.2006 года Федерального закона №94 "О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд" объявление о конкурсах на размещение заказов в части производства национальных анимационных фильмов на 2006 год будет размещено в газете "Торги" в первом квартале 2006 года".

По словам мультипликатора, "это значит, что с 1 января 2006 года кино приравнено к табуретке, к мебели. Мы выполняем заказ государства на ту тему, которая его интересует на данный момент. То есть мы обслуживаем федеральные и муниципальные нужды".

Бардин говорит, что до недавнего времени о цензуре и госзаказе в кино не могло быть и речи. Но, получив это письмо, Гарри Бардин пришел выводу, что чиновники меняют правила игры: "Госзаказ мог бы быть как бы в рамках министерства культуры, да? А это не министерство культуры, это уже относится к министерству [Германа] Грефа, к министерству экономического развития. И решение — не министерства культуры, а свыше. Принят закон странным образом — 31 декабря. А первого [января], проснувшись, мы понимаем, что мы являемся нуждой государственной — муниципальной и федеральной. Получается, что у нас государство будет теперь фильмы мерить на метры пленки, живопись — на килограммы холстов, музыку — на децибелы. К культуре мы уже никакого отношения по этому закону не имеем", — сетует Бардин.

Явные признаки появление цензуры в кино Гарри Бардин усмотрел и во время проведения кинофестиваля "Фрески Cевера", где он выступил в качестве председателя жюри: "Фильм "Полумгла" Артема Антонова, который я видел, меня поразил. Мы с моими коллегами абсолютно единогласно отдали пальму первенства этому фильму, фильму неоднозначному, повествующему о сложных человеческих взаимоотношениях во время войны. Приз зрительских симпатий получил фильм, так что мы были единогласны и с публикой тоже. И кто же был против? Министерство обороны. "Он опорочил, потому что так быть в 1945 году не могло". Как будто он делал документальный фильм, а не художественный. И они вступили в борьбу с этим фильмом", — говорит Бардин.

Теперь "Гадкого утенка" ждет новый конкурс. "Это означает то, что будут выданы, наверное, какие-то лоты, допустим, на комедию, на детское кино, на это... Если государство сочтет, что "Гадкий утенок" соответствует его представлению о детском фильме, денег дадут, а если нет, то не дадут", — говорит Гарри Бардин.

Известный кинорежиссер Лариса Садилова, член Экспертного жюри Федерального Агентства по культуре и кинематографии, знакома с ситуацией, в которую попал мультипликатор, но, по ее мнению, речь идет не столько о цензуре, сколько о малоэффективной бюрократии.

"Я думаю, это очередная глупость минэкономразвития, которое вводит какие-то новшества по каким-то экономическим законам, там, тендерам, предписаниям. Почему-то Греф всегда это устраивает именно перед тем, как начинается у людей съемочный период. Мы ведь не Америка, извините меня, где лето круглый год, мы северная страна, мы снимать можем только три месяца. А все эти реорганизации влекут за собой то, что опять в этом году появится намного меньше фильмов, намного меньше дебютов, чем они могли бы появиться. Я не думаю, что это какая-нибудь цензура, потому что я сейчас сама нахожусь в Экспертном жюри и читаю все сценарии, в котором как бы мы принимаем участие в том, что давать этому сценарию деньги или не давать. Поверьте мне, ну, было бы что запрещать! До того вялая продукция, до того угодливая для государства! Сами творцы стали угодливыми, они готовы снимать абы что, лишь бы давали деньги. Поэтому я не думаю, что это какая-то цензура, которую вводит государство. Это очередная глупость минэкономразвития", — говорит Садилова.

По ее словам, решать судьбу проекта будут те же люди. "Ведь минэкономразвития не пришлет к нам своих людей, у них нет этих людей, только меняются формы, меняются бумажки", — говорит Садилова.

В самом Агентстве по культуре чиновники воздерживаются от официальных комментариев, хотя в частных беседах выступают против цензуры. Однако закон, который процитировал Гарри Бардин, принят Государственной Думой и вступил в действие, а они обязаны его исполнять.