"Человек разучился мечтать"

В этом году на Берлинале в 20-й раз вручают "медвежонка" — Teddy Award — награду за лучший фильм о сексменьшинствах. Среди почетных гостей фестиваля Роза фон Праунхайм — режиссер и один из основателей политического движения гомосексуалистов в Германии.

Интервью c Розой фон Праунхайм

Ваш фильм "Извращен не гомосексуалист, а общество, в котором он живет", показанный в 1971 году на "Берлинале", был первым политическим манифестом. Как Вы оцениваете ситуацию сексуальных меньшинств сегодня?

Разумеется, я очень рад тому, что в Берлине, Гамбурге и в других европейских городах "голубые" бургомистры. Но есть еще много стран и континентов, где "голубые" и лесбиянки подвергаются гонениям.

Возможен ли на Западе рецидив, если даже в консервативных кругах гомосексуализм перестает быть проблемой?

Такой вопрос задавали и в либеральные 1920-е годы. Рейхстаг почти отменил параграф 175, определяющий гомосексуализм как уголовное преступление. В Берлине было "голубых" и лесбийских заведений свыше сотни, газет и журналов — более 30 — пока не пришел Гитлер. Сегодня религиозный фанатизм мы видим не только в исламских странах, но и в США среди религиозных правых. Маятник может всегда качнуться в обратную сторону.

"Голубой" политический кинематограф поднимал большие, важные темы: борьба против дискриминации, СПИД. Какие темы стоят сегодня на повестке дня?

Многие сегодня забыли, что были когда-то утопии, идеалы и мечты изменить общество. И изменить взгляд на сексуальность так, чтобы не только традиционная семья считалась идеалом, но были и другие самые разнообразные формы семейной жизни. Сексуальность в будущем, наверняка, претерпит большие изменения. Пока мы еще не знаем, например, что случится с генной инженерией. Жаль, что сегодня человек не только перестал мечтать, но и не пытается даже делать что-то свое, индивидуальное, плывет просто в толпе по течению.

Прочь от политики, в гедонизм чистой воды...

Всем хочется получать удовольствие. Но тенденция к аполитичности, разумеется, есть. Девиз дня — не борьба, а наслаждение свободой. Возмущаются, конечно, тоже, но недостаточно для того, чтобы что-то изменить. Все будет по-другому, когда заметно ухудшится социальное положение. Тогда люди выйдут на улицу.

Больно наблюдать за такой аполитичностью?

И да, и нет. Зашоренные идеологии с претензией на абсолютную истину сейчас не в моде — не считая религии. Мы живем в медийном мире нюансов и оттенков. Думать и действовать можно как угодно. Выбор большой. И это мне нравится. Но с другой стороны, западное общество — очень избалованное. Я наблюдаю это у моих студентов, которых часто не интересуют социальные темы.

Вы сами, по Вашим словам, вышвырнули себя из политической работы. Почему?

Устал. С середины 1980-х я очень много работал в движении против СПИДа. Участвовал в создании первой группы помощи, снял на эту тему пять фильмов, были записи на радио, общественная работа, телевизионные выступления. Меня критиковали за мою кампанию в поддержку безопасного секса. Меня бойкотировали за то, что я обвинял организации, занимающиеся проблемой СПИДа в том, что они мало внимания уделяют вопросам предупреждения заражения. После падения Берлинской стены я считал важным предостеречь от несчастья людей, которые до того мало слышали о СПИДе, и вдруг оказались на Западе с его предполагаемой безграничной свободой. В начале 1990-х я начал кампанию по аутингу гомосексуалистов в шоу-бизнесе и политике — последнее средство заставить людей, наделенных властью и влиянием, взяться за решение проблем и не прятаться от них. К тому времени умерли уже многие, многие из моих друзей. Я больше не мог.

Сейчас снова резко подскочило число новых заражений. Молодежь и думать не хочет о безопасном сексе.

Каждому поколению надо объяснять все с начала. И гомо, и гетеро. Геи и наркоманы все еще составляют главную группу инфицированных. Тем более важно, чтобы в разъяснительных кампаниях участвовали известные гомосексуалисты. Людей, которые по воле сердца занимаются помощью больным СПИдом и инфицированным очень мало, зато очень много бюрократов. Работники социальной службы, психологи и так далее, с постоянным местом где-нибудь в структурах организаций, имеющих отношение к СПИДу. Я вышел из этого мира. Новые люди должны начать новое движение. Мы тогда как раз в гомосексуальной суб-культуре разрабатывали программы, которые выходили за рамки транспарантов и телероликов. Надо искать новые идеи.

Например, снимать фильмы.

Фильмы есть. На "Берлинале" идет, например, короткометражный фильм о берлинской полит-знаменитости — трансвестите "Ово", который активно работал в кампаниях против СПИДа и недавно умер. Такое снимается во всем мире — но фильм — это лишь одно средство из многих.

Как будет дальше развиваться "голубой" кинематограф?

Так же, как и гетеросексуальный. Посмотрите, сколько снимается любовных историй. Тем много. Люди и отношения между ними — к этому никогда не пропадет интерес.

Режиссер, сценарист, продюсер, оператор, актер Хольгер Мишвитски, родился в Риге в 1942. Псевдоним Роза фон Праунхайм взял как дань уважения всем гомосексуалистам — жертвам нацистского режима, вынужденным носить розовый треугольник в фашистских концлагерях.