Оправдание Каренина

Сейчас фестивали проходят проверку на жизнестойкость: кто выдержит, тот и будет задавать тон в фестивальном бизнесе. Тут важна непрерывность — и фестивальный огонь, как всегда, в конце февраля вспыхнул на снегу Югры.

Президент "Духа огня" Сергей Соловьев приготовил сразу два сюрприза — к открытию и закрытию. В последний день покажут сиквел "Ассы", а в первый — состоялась долгожданная премьера "Анны Карениной". Этот проект, чья реализация заняла много лет (немаловажную роль сыграла здесь местная телекомпания "Югра"), имеет шансы попасть в ту главу истории кино, где собраны фильмы с долгой и витиеватой производственной историей. Ее итог не равен одному фильму, он вбирает в себя версии, ответвления, кинопробы и даже сопутствующие произведения: так, на сцене перед премьерой висела акварель Рустама Хамдамова (одна из двух десятков, написанных художником на мотив "Карениной") и стояла скульптура Анны в облике Татьяны Друбич работы Алексея Благовестнова.

Суть двухчасового фильма лучше всего сформулировал сам режиссер, назвавший его "продуктом личного любовного сумасшествия", в то время как длинная телевизионная версия будет выполнена в другом, более объективном и эпическом жанре. Поэтому пока трудно упрекать Сергея Соловьева в том, что некоторые линии романа получились конспективными и не вполне убедительными. Даже такой профи, как Сергей Гармаш, не смог вдохнуть жизнь в правильного Левина, а лучшим из персонажей второго ряда оказался Стива — Александр Абдулов. Но эмоциональный центр слишком очевидно связан с двумя образами страдания — Анны и Каренина (Вронский-Ярослав Бойко смотрится чисто декоративной фигурой).

В том, что Олег Янковский сыграл выдающуюся роль, согласны, кажется, все: премьера фильма стала подарком к 65-летию актера. Вероятно, навсегда разрушен стереотип Каренина как скучного бюрократа, который лишь немножко "пелестрадал", за стереотипом открылась личность крупного масштаба, в том числе и душевного. Что касается Анны, это как раз квинтэссенция всех прежних "фирменных" трактовок образа (от Греты Гарбо и Вивьен Ли до Татьяны Самойловой), сильно смещенная в сторону декадентства и Серебряного века. Попутно Сергей Соловьев и Татьяна Друбич посодействовали дальнейшему освоению нашим кинематографом роли морфия в истории отечественной культуры, а операторы Сергей Астахов и Юрий Клименко, художники Александр Борисов и Сергей Иванов сделали немало для того, чтобы фильм не выглядел музейным экспонатом, а, напротив, спорной и своего рода радикальной современной инсталляцией. Он станет незаменимым подспорьем для тех, кто захочет в будущем исследовать тему "Художник и его муза". Открыв Татьяну Друбич тридцать лет назад, Сергей Соловьев мифологизировал ее экранный образ до такой степени, что другие актрисы в его фильме, многие гораздо моложе, выглядят служанками при королеве. Это, возможно, и вредит образной системе картины, но как признание в любви, несомненно, работает, хотя его адресат вряд ли только Лев Толстой.

Другим заметным событием "Духа огня" стала российская премьера фильма Павла Бардина "Россия-88". Тоже во многом спорная картина, имеющая и своих горячих сторонников, и противников, была воспринята как своевременная и, несомненно, честная. Она вполне органично вписалась в международную конкурсную программу, в которой тема экстремизма и национализма присутствует не в одном и даже не в двух фильмах. Какой из них окажется самым впечатляющим, решит жюри во главе с британским режиссером Хью Хадсоном.