В Хабаровск

Ежегодный фестиваль "Французское кино сегодня", который в девятый раз проводят компания Unifrance, посольство Франции и коньячный дом Martell, покинув четыре года назад Москву, продолжает перемещаться по регионам. На этот раз организаторам удалось продвинуть французское кино до Хабаровска, где публике были показаны несколько картин, как уже вышедших в российский прокат, так и еще не знакомых широкому зрителю.

Открывавший фестиваль "Париж" Седрика Клапиша только что вышел на наши экраны, а на конец декабря намечен ограниченный прокат романтической комедии режиссера-дебютанта Оливье Бару "Сегодня ночью я сплю с тобой" (Ce soir je dors chez toi). Герой ее, молодой симпатичный писатель, решает почти нереальную задачу — пытается выдрессировать любимую девушку, резвушку и хохотушку, ведущую себя в эксцентричной стилистике Амели, чтобы любить-то она его любила до конца своих дней и, возможно даже, стала его женой, но на этом основании не переселилась к нему жить навеки. Это был, пожалуй, самый легкомысленный и жизнерадостный фильм французского фестиваля, где преобладали картины скорее задумчивые. Лидировала в этом отношении "Тайна Антуана Ватто" Лорана де Бартийя, которая в оригинале называется "Ce que mes yeux ont vu" ("То, что увидели мои глаза"). Имеются в виду печальные глаза студентки-искусствоведа (Сильви Тестю), которая бьется над загадкой личности одной из постоянных героинь Антуана Ватто, на всех картинах изображенной со спины, но являющейся композиционным центром. Композиционным центром фильма становится сцена, когда бедная студентка, невероятными усилиями собрав космическую для нее сумму в восемь тысяч, покупает с аукциона картину некоего малоизвестного художника, под чьим псевдонимом на самом деле скрывался Ватто. Гипотеза героини насчет того, что если с картины соскрести верхний слой, под ним откроется разгадка волнующей ее тайны, весьма уязвима, однако от авторов этого фильма вообще не следует ждать особой исторической и искусствоведческой достоверности — зато высокопарных философских рассуждений о трагедии художника в ней хватает. Так, обнаружив на одной из картин Ватто ослиную голову, которая грустно смотрит на зрителя, преподаватель героини продвигает оригинальную концепцию, что глаз осла — это глаз художника, который все видит и понимает, но его никто не слышит, и который ужасно одинок.

Тайна художника Ватто, заключавшаяся в том, что он актрису любил, имеет весьма невинный вид по сравнению с фамильными "скелетами в шкафу", о которых рассказывает тоже купленная нашими дистрибуторами "Семейная тайна" (Un Secret) Клода Миллера. Это семейная эпопея вполне оскаровского качества выдвигалась на главную французскую кинопремию "Сезар" в десяти номинациях и принесла награду Жюли Депардье за лучшую роль второго плана. Кроме нее в "Семейной тайне" задействованы такие уже признанные молодые дарования, как Сесиль де Франс и Людивин Санье. Повествование, которое то забегает в середину 1980-х, то возвращается в 1960-е и 1940-е, ведет Матье Амальрик, чей герой вспоминает свое детство, когда он, болезненный, хилый ребенок, мучился комплексами, что он недостаточно хорош для своих красивых спортивных родителей, и изводил их тем, что придумал себе несуществующего старшего брата. До пятнадцати лет мальчик находится в счастливом неведении насчет того, как его родители оказались вместе,- часть семейной тайны, маленький фрагмент пазла, который автор приоткрывает с самого начала, заключается в том, что когда отец рассказчика с первого взгляда влюбился в его мать, он как раз женился на сестре ее мужа, так что ситуация создалась довольно неловкая и чреватая этически сомнительными поступками. Еще более неловкими, мягко говоря, подробностями обрастает сюжет о том, как родителям героя, евреям, замаскировавшимся под католиков, удавалось, и вполне неплохо, выживать при фашистах. Многолетний ассистент Франсуа Трюффо Клод Миллер, сам родившийся в оккупированном фашистами Париже, прозрачно намекает на коллаборационизм как национальный позор, тоже своего рода постыдную "семейную тайну" французского народа, однако в целом по итогам прощает своих соотечественников, так же, как герой Матье Амальрика прощает своих родителей, в конце концов изворачивавшихся ради его же благополучия.