Лилиана Кавани: "Порок разрушает человека"

Вашими первыми работами стали историко-документальные фильмы "История Третьего рейха", "Эпоха Сталина", "Женщина в сопротивлении". В "Ночном портье" вы анализируете тот же исторический срез — период третьей мировой войны. Почему вас так волновала эта тема, и почему вы затем ушли от нее?

Я снимала эти фильмы в шестидесятые годы — это было время, когда общество было готово узнать правду о войне. Наверное, в России было иначе, но в Италии на протяжении послевоенных десятилетий было не принято говорить о фашизме, о Муссолини, о том, что происходило с нашей страной и с миром в сороковые. Либеральный дух шестидесятых разбудил спящего дракона — люди, особенно молодые, захотели знать, что же там происходило на самом деле. Этим объясняется и мой интерес к теме нацизма. Я многие месяцы проводила в архивах, изучала свидетельства преступлений фашистов, документальные кадры... И для меня, и для всей нашей съемочной группы это было огромное потрясение, мы были ошеломлены открывшейся тогда правдой. Наверное, то же переживали и люди в Советском Союзе во время перестройки.

Снимая фильм о Сталине, вы, наверное, тоже воспринимали СССР как "Империю зла"?

Ничего подобного. Я не знаю, откуда взялось это выражение — империя зла, наверное, его придумали американцы. В Италии — по крайней мере, на моей памяти, — отношение к Советскому Союзу всегда было сочувственным и даже восторженным. Вы должны понимать, что Коммунистическая партия Италии была очень сильна и популярна в послевоенное время, многие передовые люди состояли в ее рядах. Мы искренне считали, что СССР — государство, где победили и торжествуют передовые идеи. О том, что человеку для счастья необходима не только социальная защищенность, но и свобода, мы стали задумываться гораздо позже.

А вы знаете о том, что ваш фильм "Ночной портье" стал для многих советских граждан воплощением того запретного духа свободы, который веял с буржуазного Запада?

Да, я знаю, что одно время этот фильм был в большой моде. Кстати, представление об Итальянском кино было очень своеобразным в СССР. Господин Смирнов, который был, кажется, председателем Госкино, приезжал на различные фестивали, чтобы закупить фильмы для советского проката. Он почти никогда не выбирал картины Висконти, Пазолини, или мои фильмы — это всегда были комедии, вроде "Брака по-итальянски" и тому подобного.
Кстати, в моей судьбе был один любопытный опыт. В начале девяностых меня пригласили на фестиваль "Кинотавр" в Сочи в качестве председателя жюри. Это был очень долгий фестиваль, он длился пятнадцать дней, и фильмов было очень много. Картины шли без перевода, а я не понимаю по-русски — в этом было какое-то своеобразное безумие. Мы жили на даче Сталина, в этой странной обстановке советской роскоши. Забавно вспоминать это время...

Финансовый кризис создал поле для нового витка популярности левых идей. По-вашему, не будет ли это на пользу тем силам, которые ждут реванша фашистской националистической идеологии?

К сожалению, нацистские идеи все еще остаются привлекательными для людей, которые не понимают их сути. Фашизм — это манипулистская идеология, и ей умело пользуются некоторые радикальные политики, которые стремятся загребать жар чужими руками. В Европе, думаю, и в России есть определенный слой растерянных, оболваненных молодых людей, которые готовы стать жертвами очередного вождя. Невежество и бедность — вот почва, на которой растут эти семена.

Вам трудно доказывать свою творческую и человеческую состоятельность в "мужском" мире кинематографа?

Не могу сказать, что это имело для меня значение. Хотя, нужно признать, Италия все еще остается в этом смысле достаточно консервативной страной. У нас сильны для идеологических института — коммунистическая партия и католическая церковь. И в коммунистической, и в клерикальной идеологии женщина представляется существом второго сорта, неким придатком мужчины. Но я не слишком ярая защитница феминистских идей. Я считаю, что женщина должна работать наравне с мужчиной и на деле, а не на словах доказывать свои права. Если хотите рожать и воспитывать детей — пожалуйста, это тоже очень важно. Но работать нужно обязательно, это главное в жизни.
Как раз сейчас я работаю над сценарием нового фильма — он будет о проституции и проститутках. Эта проблема очень остро стоит сегодня в обществе, и у нее две стороны. Проституция отвратительна не только тем, что разрушает личность тех, кто в нее вовлечен. Это не менее разрушительно и для потребителей "живого товара" — мужчин, которые считают себя достойными членами общества, имеют семьи, и вместе с тем поддерживают этот грязный бизнес.

Но в ваших фильмах порок кажется таким притягательным...

Демонстрация обаяния порока никогда не была для меня целью. Мне хотелось показать, как порок разрушает человека, делая его своим рабом.