СИНЕМАния в Норильске

"Не всё новое — хорошо забытое старое. Кое-что из нового свежо в памяти аудитории. Во всяком случае, у старшего поколения". Такие мысли навеял недавний Фестиваль нового французского кино, представленный Фондом Михаила Прохорова в рамках "Норильской синематеки".

Я — очевидец, которому воистину посчастливилось присутствовать на четырёх показах из пяти, собравших полный "Осенний" зал кинотеатра "Родина".

Уникальность нынешнего фестиваля в том, что ни один из представленных фильмов в российском прокате не шёл. (Тот скромный, тремя копиями, прокат, который обеспечили в нашей стране фильму в честь 60-летия Каннского фестиваля, в расчёт можно не брать. Как заявила Наталья Орлянская, директор кинокомплекса "Родина", они тоже "стали в очередь", однако задолго до того прокатная копия фильма пришла в почти негодное состояние.) Представленные Фондом Прохорова фильмы были даже оттитрованы, т. е. снабжены субтитрами, специально для Норильска. Досадно, что в титры вкрались ошибки. Хотя... Может, это была проверка на грамотность нашего зрителя?

Почему именно французское кино привлекло внимание организаторов фестиваля? Потому что, как прозвучало на "предстартовой" пресс-конференции, во Франции сохранилось отношение к кино как искусству, штучному товару, не имеющему ничего общего с кичем, масскультом. Примечательно, что и в нашей стране сегодня на государственном уровне — в рамках программы "Культура России" — оказывается поддержка и созданию, и прокату Кино с большой буквы. Возможно, увидим ещё с помощью Фонда культурных инициатив и Фестиваль современного российского кино?

Хотя фильмы, отобранные Coolconnections, самые что ни на есть свежие, современные, они — часть классики киноискусства. Хотя бы потому, что французская "новая волна" в кинематографе — примерно то же, что некогда взбудораживший умы французский "новый роман" в литературе. И режиссёр "Девушки, разрезанной надвое" Клод Шаброль, и создатель "Габриэль" Патрис Шеро — далеко не новички в профессии, а их работы, показанные в рамках норильского фестиваля, вызывают ассоциации с легендарной Dolche vita ("Сладкая жизнь") Феллини или не менее легендарной "Анной на шее" с Аллой Ларионовой в главной роли.

Это "новое старое" кино и потому, что режиссёры делают акцент не на возможностях компьютерной графики или головокружительных клипах, слепленных в условно единый сюжет тем, что действуют постоянные герои. Я, зритель, не киновед и даже, признаюсь, не фанат кино, знать не знаю, каков бюджет "Девушки" или "Габриэли". Но мне и не хочется об этом знать: рейтинговые места и объёмы кассовых сборов становятся абсолютно не важны, когда видишь все эти камерные крупные планы, "длинные", словно гипнотический взгляд удава, кадры... Тщательность в прорисовке характеров, внимание к деталям не ради них самих, но ради того целого, что рождается в итоге... И когда название фильма отражает его идею.

О чём "Девушка, разрезанная надвое"? О том, что вся жизнь хорошенькой мадемуазель Денеж свелась к участию в номере дяди-фокусника. Здесь, кстати, надо упомянуть и о говорящей фамилии, и о соответствии её внешности актрисы, и о множестве намёков на классику европейской сказки. Денеж — снежная, почти Белоснежка — невинная белокурая дева, которая погружается в пучину изысканного разврата. Чисто французский шарм есть во всей этой не слишком выпячиваемой киноизнанке. Подоплёка истории проявляется разве что в финальной части фильма, когда из-за героини происходит убийство. Этот подспудный накал великолепно уловила норильская аудитория. Причём не только та её часть, которая без запинки произносит фамилии Мастроянни и Денёв. Совсем юные зрительницы говорили потом: "Так много эмоций!".

О чём "Габриэль"? О том, что воплощение женственности и элегантности — жена рассказчика этой истории — оказывается, как истинная женщина средоточием тайн. Не всегда приглядных, на взгляд её мужа. Она влюбляется и изменяет. И уходит из дому, оставив супругу корректную и сдержанную, как она сама, записку. И в этот момент, когда зритель думает, что дальше уже смотреть нечего, происходит неожиданное: героиня возвращается домой, и всё продолжение фильма — мучительный для мужа поиск ответов на вопросы: "Кто виноват?" и "Что делать?".

Фильм этот очень интересен операторской работой: неожиданными ракурсами, игрой с оттенками мрака. Это, к тому же, замечательная стилизация под немое кино — с текстовыми заставками в виньетках. Заставкой и заканчивается фильм: "Il ne revint jamais" ("Он никогда не вернулся"). А ведь как смачно можно было бы это подать... В блокбастере...

Не менее интересны, чем кино, были обстоятельства собственно фестиваля как события. Сказать, что билетики лишние спрашивали с горящими глазами, — ничего не сказать. Сколько было возмущения среди тех, кто, поверив рекламе в СМИ, пришёл за билетом именно за 30-40 минут до начала сеанса: билеты кончились за полтора часа до как.

Сколько было реплик в самом зале — от более взрослой части аудитории к более студенческой: ребята обменивались впечатлениями, в том числе с помощью мобильников. Наталья Орлянская в последний вечер фестиваля особо попросила этого не делать — и всё равно делали. К слову, ввиду популярности показов, организуемых Фондом, следующий фестиваль кино, возможно, пройдёт иначе. Уже подумывают о зале "Арта" вместо "Осеннего" зала "Родины", и об абонементе, который за символическую плату будет гарантировать попадание в этот самый зал.

И сколько было эмоций во время показа 35 мини-фильмов проекта в честь юбилейного Каннского фестиваля! Это совсем не просто для зрителя "с улицы" — воспринять в бешеном темпе 35 абсолютно разных по стилю, почерку, жанру мини-шедевров, однако норильчане справились. Молодёжь потешалась над эпатирующим. Старшее поколение грустило над ностальгическим. И все вместе хохотали — едва не аплодировали — над сюжетом великого провокатора Романа Полански "Эротический кинематограф": когда в конце фильма выяснилось, что сладострастно стонавший зритель вовсе не... Он просто упал с балкона, где было его место.