Железная пята аниматрицы

Мировая мультипликация словно угодила в сюжет фантастической антиутопии: власть в ней захватил компьютер. Профессиональная элита пока не решила, уйти в подполье или сдаться.

На минувшей неделе на маршруте Петербург-Москва прошел очередной анимационный фестиваль КРОК — один из самых любопытных и необычных киносмотров на постсоветском пространстве.

В отличие от большинства отечественных фестивалей КРОК котируется не только на двух своих родинах (организаторами выступают Россия и Украина), но и в международном сообществе. Конечно, отчасти секрет такого успеха в том, что КРОК всегда проходит на плывущем из точки А в точку Б корабле и внешне напоминает приятную речную прогулку — с экскурсиями, пикниками и иного рода развлечениями. В то же время за годы своего существования фестиваль добился и блестящих профессиональных результатов, так что сегодня конкурс собирает почти все интересные производимые в мире короткометражные мультфильмы.

На селекцию нынешнего смотра, посвященного студенческому и дебютному кино, было прислано около 700 работ, и теперь за призы соревнуются 125 фильмов из 34 стран. Такой конкурс, даже при самом строгом сравнении с мировой практикой, можно назвать по-настоящему серьезным, широко и полно отражающим картину сегодняшней мультипликации.

Картина эта выглядит довольно приятно — особенно в том, что касается "молодого" кино. Сегодняшние студенты работают в разных жанрах, эстетиках и техниках, производя фильмы на любой вкус: от грубоватых зрительских гэгов до изощренно арт-хауcных беспредметных картин. Уходя от традиционных, устойчивых форматов, молодые режиссеры стараются формировать индивидуальные художественные высказывания, отчего фестивальная программа выглядит разнообразной, насыщенной и действительно дает повод для размышлений. Например, об одной общей черте современных мультфильмов, которая прослеживалась при всем многообразии представленных в конкурсе работ, — почти все они сделаны при активном использовании цифровых технологий.

Компьютеризация анимэ год от года становится все более заметной, и даже на КРОК ездить не нужно, чтобы понять: сегодня компьютер настойчиво вытесняет традиционные мультипликационные методы. Профессионалы испытывают серьезное беспокойство по этому поводу. Пока большой зрительский мир превозносит новые технологии, в маленьком анимационном мире КРОКа слова "компьютерное кино" звучат почти как ругательство. Мастера (особенно российские) ополчились против компьютеров и всеми силами пытаются скомпрометировать чудо техники в глазах молодого поколения. Аргументы звучат понятно и убедительно: от сильного компьютерного вмешательства кадр становится выхолощенным, как бы слишком совершенным. Рукотворное изображение выглядит приятнее правильных компьютерных фигур, а одушевленные специальными компьютерными программами персонажи никогда не могут быть столь же обаятельны, как герои, одушевленные вручную с помощью покадровой съемки. Иногда, правда, ставшие уже редкостью живой материал, исполненный на бумаге рисунок или покадровая анимация превозносятся до небес за одну только свою рукотворность. А "компьютерный" без объяснений приравнивается к понятиям "плохой, ущербный, фальшивый".

Другое дело, что при всей правоте мэтров по поводу того, что компьютерное кино намного чаще рукотворного оказывается плохим, неумелым и неталантливым, вряд ли в том стоит винить машину. Просто компьютер, как и любая техническая новинка, предлагающая легкие решения для решения сложных задач, — серьезное искушение для нетвердых духом. Обычно студенты обращаются к компьютеру либо по конъюнктурным соображениям (3D сегодня в моде среди широкой публики), либо ради экономии сил и времени (искусство, как известно, требует расточительности), либо для того, чтобы прикрыть готовыми компьютерными фактурами собственную художественную беспомощность.

Иной раз, глядя на очередную компьютерную работу, начинаешь невольно переводить ее на язык традиционной техники. Так, очень милая немецкая картина "Головная станция" режиссера Конрада Тамбура предлагает эрзац кукольной анимации, изображая длинноносого пассажира, безуспешно ожидающего поезда на небольшой железнодорожной станции. Французский "Моряк" Александры Бернар, Пьера Пажа и Дамьена Лорана, рассказывая о путешествии одинокого кораблика, имитирует сложное сочетание пластилина, кукол и бумажных фигурок. А замечательная венгерская "Линия жизни" Томека Дуки и вовсе претендовала бы на звание шедевра, будь она сделана вручную. В этой философской и почти абстрактной картине герои составлены из разнообразных шестеренок и заставляют вспомнить старого польско-французского мастера Петра Камлера, который в 1970-1980-е годы делал похожее кино с помощью ажурной аппликации.

Однако цифровые технологии не только упрощают для режиссеров производственные процессы, но и открывают новые рубежи, предлагая темы, при освоении которых стерильность компьютерного кадра становится средством выразительности. Так, нынешний конкурс представляет целый ряд достойных фильмов, которые были бы просто невозможны в доцифровую эру. Например, "Наша чудесная природа" режиссера Томера Ешеда о брачных играх землероек, где в совсем настоящем лесу живут своей животной жизнью совсем настоящие смоделированные на компьютере животные. А Эндрю Стэнтон настолько решил приблизить компьютер к рукотворному кино, что намеренно внедрил в кадры своего фильма "Валл*и" "оплошности" и "неправильности".

Вполне органично вписалась компьютерная эстетика в фильмы про грезы, миражи и космические энергии. Весьма изысканно изображает процесс сотворения мира режиссер Онни Пол в "Морфогенезисе частоты". Вначале, по замыслу автора, был звук, из вибрации которого и появилось все сущее. Музыка проявляется на черном экране флуоресцентными голубыми пузырями, и постепенно в изменяющемся рисунке начинает просматриваться фигура женщины-богини, создающей воду и ветер, небесные светила и деревья. Или взять "Мираж" Джан Юнвуна о девочке-роботе, которая в техногенном пустынном пространстве, страдая от жажды, переживает галлюциногенные видения, превращающие железные трубы в прекрасный зеленый камыш. Непредставим в живом материале и ирландский фильм "Глаз слепого" Мэтью Талбота Келли, где внутренний мир человека — странное помещение, заваленное образами вещей и слов.

Синтетическое кино ставит перед исследователями вопросы привычного деления искусства на роды и виды. Вынужденные опираться исключительно на интуицию, отборщики и жюри анимационных фестивалей все чаще спорят не о качестве той или иной картины, а о том, можно ли фильм считать анимационным. В результате компьютерные работы попадают на анимационные смотры только потому, что не относятся к "игровому" или "документальному" кино, а потом судятся по законам традиционной анимации, недобирая очков по параметрам, которые в принципе к ним неприменимы.

Однако хоть анимационными компьютерные фильмы назови, хоть синтетическими, хоть иным каким словом, ясно одно — именно это направление будет быстро развиваться. И побеждать в схватке за публику.