Некрасивая Шарлиз Терон, медленные жаркие дни

Удивительно: если взять мыльную оперу, разрезать ее на мелкие кусочки и сложить вроде бы как попало красивый разноцветный пэчворк — то получится не только немыльно, а даже как-то авторски, глубокомысленно и депрессивно-жизнеутверждающе.

Гильермо Арриага, автор сценариев к "21 грамму" и "Вавилону" Иньярриту, а также к "Трем могилам" Томми Ли Джонса, снял свой первый полнометражный фильм, "Прерии в огне". Получился тот же Иньярриту, только в профиль.

Просчитанный иньярритовский драйв стал чуть меланхоличнее, общее ощущение — чуть более отстраненным, общие планы — чуть более общими, чувство юмора так и не появилось. Семейные тайны, от измен до брошенных детей, некрасивая и сломленная Шарлиз Терон, медленные жаркие дни много лет назад, когда все еще можно было исправить. Да еще и композитор Ханс Зиммер — садист и сердцедер, чья музыка способна из любого кадра с летящими птичками сделать рвущее душу произведение. Женщины, выходя из зала, признавались, что плакали.

А чего бы не плакать, когда видишь как мать, бросившая свою дочь, когда той было два дня от роду, снова к ней возвращается? Арриаге при этом хватает чувства меры, чтобы закончить разговор в нужный момент, и хватает мастерства, чтобы превратить мыльную Санта-Барбару в место для нормальной жизни. Ну да, все эти истории про взаимоотношения детей и родителей, которые Арриагу так волнуют, попахивают эмоциональным шантажом, но, с другой стороны, искусство основано на эмоциональном шантаже, и приятно встретить профессионала в этом деле.

Тем временем вне конкурса при постыдно небольшом скоплении народа показали политическую сатиру Минору Кавасаки под названием "Монстр Х наносит ответный удар: атака на саммит Большой Восьмерки!" (Girara no gyakushû: Tôya-ko Samitto kikiippatsu), и это, надо признать, полное кикиппацу.

Монстра зовут Гилала (Гирара), животное уже появлялось в кино в 1967 году, так же жрало у японцев энергию, все крушило, превращалось в огненный шар и вызывало у фанов бурную реакцию: нечеловеческая фигня, но какой обаятельный кэмп! Новая комедия снята в лучших традициях нечеловеческой фигни: Гирара, как и положено, это человек в резиновом костюме, залихватски топчущий игрушечные машинки и макеты домов. Монстр появляется как раз во время токийского саммита, и большая восьмерка пытается разобраться с Гирарой. У всех по очереди не получается, флаги стран-неудачников приспускают, но тут у остальных возникают еще более захватывающие предложения по убийству монстра.

Большая восьмерка в фильме игрушечна, как машинки под ногами Гирары: американский президент, нажимая на кнопку запуска ракеты, кричит "Ииии-ха!", француз в самый ответственный момент появляется голым (у него были важные дела с переводчицей), японец все время мается животом, а русский предлагает отравить Гирару полонием-210 и рассуждает о том, что Россия ни в коем случае не идет на поводу у Америки, даже если кажется, что идет.

Очевидно, русский президент в фильме — нынешнее представление мирового (ну, или хотя бы японского) сообщества о лице российской власти. Так вот, лицо это — не Путин и не Медведев, а нечто из советских времен, не то брутальный Хрущев, не то и вовсе прыткий и сравнительно молодой министр чего-нибудь, или даже его зам (имен всех этих людей я, к сожалению или к счастью, не помню). Человек, облеченный властью, с обостренным самолюбием, для него крайне важно иметь собственную советскую гордость и всегда чувствовать себя правым. Даже если что-то не получилось, он извернется и расскажет, почему и как он прав.

А в общем, лидеры стран Большой восьмерки в фильме оказываются кем-то вроде людей в резиновых костюмах монстров: очень смешно, но шестилетнему ребенку, который у каждого где-то в глубине души живет, все-таки чуть-чуть страшно — вдруг они настоящие?

На местной доске позора (она же жалоб и предложений) зрители позорят, жалуются и предлагают. На данный момент доска позора почти вся посвящена фильму "Ширин", который произвел на всех неизгладимое впечатление. Люди вешают на эту стену картинки, на которых фигурируют спящие зрители, разговаривающие зрители, а также зрители, затягивающие на своих шеях веревки. Подпись под всеми картинками одинакова — "Ширин". Вот как будоражит настоящее искусство.

А режиссеру фильма "Пластмассовый город" Ю Лик-Ваю хочется сказать только одно: выпендрился, да?