Русская характерность

В Москве на 86-м году жизни умер народный артист СССР (1988), великий советский комик Михаил Пуговкин. Всего две недели назад в интервью, посвященном его 85-летию, он говорил: "Я и мысли не допускаю, что последняя роль уже сыграна".

"С таким лицом разве берут в артисты?" — усомнилась мама Михаила Пугонькина (Пуговкиным он станет по ошибке фронтового писаря), благословляя 16-летнего сына на актерство. И это, несмотря на явный убыток: электромонтер Московского тормозного завода имени Кагановича и звезда клуба имени Каляева получал 450 рублей в месяц, артист Московского театра драмы — только 75. Квадратная "будка", глаза-щелочки, нос-картошка, фатовские ужимки, действительно, если не закрывали путь на сцену, то жестко ограничивали амплуа.

По словам актера, он переиграл множество "бюрократов, подхалимов, взяточников, очковтирателей и всякого рода приспособленцев". Всех этих Кукушкиных, Кнопкиных, Хватов, как звали куркуля — похитителя колхозной люцерны в "Земле и людях" (1955) Станислава Ростоцкого. Если Пуговкин играл священника, то, прости господи, отца Федора в "Двенадцати стульях" (1971) Леонида Гайдая. Если режиссера — то блудливого Якина в "Иване Васильевиче" (1973) того же Гайдая. Если капитана, то Врунгеля в "Новых похождениях капитана Врунгеля" (1979) Геннадия Васильева.

На экзамене в Школе-студии МХАТа в 1943-м году приемная комиссия покатывалась со смеху, слушая "Ночь" Пушкина в сугубо серьезном исполнении полкового разведчика, демобилизованного по ранению. Пуговкин еле отговорил фронтового хирурга от ампутации: "Доктор, мне нельзя без ноги, я артист". Его вторым после хирурга благодетелем стал великий Иван Москвин, навравший министру, что Пуговкин, окончивший три класса сельской школы, утерял аттестат на фронте.

Марк Бернес, старший друг Михаила Пуговкина, называл его крестьянином. Уроженец деревни Рамешки Чухломского района Ярославской области в детстве был штатным плясуном на деревенских свадьбах. Плясуном он был на первых порах и в профессии. В "Деле Артамоновых" (1941) Григория Рошаля его первый экранный персонаж Степаша пытался переплясать главного героя. В "Свадьбе" (1944) Исидора Анненского — с истово серьезным лицом танцевал в массовке: съемку приходилось останавливать, потому что у Пуговкина открывалась рана на ноге. Незабвенный плясун — Яшка-артиллерист из "Свадьбы в Малиновке" (1967) Андрея Тутышкина, обучающий героиню Зои Федоровой "козлетону": "битте-дритте", "и запрыгал, как козел", "на любимый, на мозоль".

Невозможно поверить, но в конце 1940-х годов актера Пуговкина прочили на героические амплуа: простецкая внешность соответствовала высочайшей установке на "народность". В мурманском театре Северного флота он играл Олега Кошевого. В "Кутузове" (1944) Владимира Петрова патетически умирал на Бородинском поле, умоляя отписать мамке, что "живот свой положил за Отечество". В фильмах Михаила Ромма "Адмирал Ушаков" и "Корабли штурмуют бастионы" (оба — 1953) матрос Пирожков смело спорил с самим адмиралом: дескать, турки не впятеро, а вдесятеро слабее русских.

От эксплуатации этого амплуа Пуговкина спасла оттепель, позволившая взглянуть на "народность" не только с официозной стороны. Его героев можно обобщенно определить как "унтеров". Отставной боцман Захар Силыч в "Солдате Иване Бровкине" (1955) Ивана Лукинского, холящий усы старшина Баба в "Им было девятнадцать" (1960) Владимира Кочетова, прораб-демагог в пробковом шлеме в "Операции "Ы"" (1965) Гайдая, "Шельменко-денщик" (1971) Тутышкина. Актерский дар придавал им неожиданную неоднозначность. Как зловеще его Кнопкин из фильма Ильи Ольшвангера "Его звали Роберт" (1967) интересовался у робота: "А какой вы национальности?" И как трагически, заподозренный в том, что он сам робот, восклицал: "Я человек, я звучу гордо!"

Наверное, что-то, и возможно, многое прошло мимо актера. После того как в студенческом спектакле он сыграл Мармеладова, его прочили в "актеры Достоевского". "Вор в законе" Софрон Ложкин был по-настоящему жуток в "Деле "пестрых"" (1958) Николая Досталя: но Пуговкин сам не хотел играть бандитов. Говорят, Сергей Бондарчук жалел, что не взял его на роль, сыгранную в "Они сражались за родину" (1975) Юрием Никулиным. Главный киносказочник Александр Роу жалел, что встретился с ним на съемках "Огня, воды и медных труб" (1960) "слишком поздно". Но все равно, сто его ролей остаются энциклопедией русского характера.

Михаила Пуговкина похоронят 29 июля на Ваганьковском кладбище в Москве.