Его глаза видели славу

Великолепные кадры оператора Кристофера Дойла завоевали ему репутацию, превосходящую репутацию многих режиссеров. Но бывший моряк и нефтяник-буровик — неисправимый скандалист, чья собственная жизнь столь же колоритна, как и культовые фильмы, которые он снимает.

Хотя мне было обещано интервью с Кристофером Дойлом — самым знаменитым из ныне живущих кинооператоров, похоже, никто не знал, где он. Правда ли, что неуловимый австралийский вундеркинд в Нью-Йорке, или, быть может, он уехал в Монголию, Казахстан или Китай? Звонки на гонконгский мобильник остаются без ответа, и когда, в конце концов, я застаю его в "СоХо Гранд-отеле", я вижу почему. На столе в баре на открытом воздухе перед ним рядом с бутылкой пива и не съеденными устрицами лежат четыре телефона разных фасонов и национальностей, и все они отключены. "Губительны для брака", — говорит он о своих путешествиях. Дойл был моряком торгового флота, пастухом в Израиле и нефтяником в Индии. Он впервые взял в руки камеру, когда изучал китайский язык на Тайване, и оттачивал свою операторскую технику в Париже. Он не делает тайны из своей любви к азиатским женщинам или из того, что предпочитает на завтрак пиво, и прекрасно осведомлен о легенде, которая идет впереди него. (Кстати, он больше не женат).

Дойл — мастер авторского кино 21 века, один из немногих операторов в истории кино, который известен больше, чем многие из режиссеров, с которыми он работает. Он — первопроходец азиатского кино, на котором сейчас помешался мейнстримовский Голливуд, и стал в своей профессии такой суперзвездой, что дорогие фильмы получают сегодня финансирование только под его участие в проекте. Дойл снят культовые фильмы "Чунгинский экспресс" и "Любовное настроение". Он может рассказать историю, полную тайны, драматизма или подавленных эмоций, с помощью горстки кадров, а его фотографии коллекционирую любители искусства во всем мире.

Он известен своим перфекционизмом и эксцентричностью. Съемки любовной сцены в "Диких днях" — одного из семи фильмов, которые он сделал с гонконгским режиссером Вонгом Кар-ваем — были завершены только после 53 дублей. Их последний общий фильм "2046" снимался пять лет. Для картины Чжана Имоу "Герой" Дойл настоял на том, чтобы снять дерево определенной породы, которое цветет только в Монголии 10 дней в году. Он снял покадровый римейк Гаса Ван Сента "Психо", не видя хичкоковского оригинала, а на съемках "Луна-искусительница" Чена Кайге выпивал по полторы бутылки виски в день.

Результатом является определенный стиль — сочные, насыщенные цвета и фантастические пейзажи, снятые с медленного движения. Однако Дойл снял также и скудный мир пустыни в "Клетке для кроликов" /Rabbit-Proof Fence/ Филлипа Нойса и несколько раз работал в Голливуде ("Высоты свободы" /Liberty Heights/ Барри Левинсона, "Все схвачено" /Made/ Джона Фавро, "Тихий американец" /The Quiet American/ Филлипа Нойса). Недавно он закончил фильм Джеймса Айвори, действие которого происходит в Шанхае, а сейчас участвует в разработке очередного страшного блокбастера Найта М.Шьямалана. В "Любовном настроении", самом красивом фильме Дойла, камера подобна нежному соглядатаю, который мешкает в коридорах, пока люди говорят за кадром, отражает героев в зеркалах, подкрадывается сзади, словно подслушивает, создавая поистине символические образы печали и одиночества.

Дойл говорит, что все говорят ему, что "Любовное настроение" — их любимый фильм. Вчера Найт М.Шьяамалан сказал ему: "Даже бухгалтер помощника моего архитектора говорит, что это лучший фильм, который он видел в своей жизни". Дойл это понимает: "Мне кажется, что если удается создать в фильме хотя бы один образ, который работает, это лучше, чем все среднее, — поясняет он. — Разве кто-нибудь сможет забыть, как Мэгги Чюн поднимается по лестнице? Все остальное подводит к этому кадру, это слияние разных идей в одном образе".

Дойл выглядит как помесь современного путешественника с Сэмюэлем Беккетом. Он говорит, не останавливаясь, непрерывно обрушивая на собеседника самоуверенные и богохульственные заявления, отмеченные любовью к жизни. Например, на вопрос, много ли фильмов он смотрел в юности, он отвечает: "В Австралии? Нет, там в кино ходят трахаться!"

"В моем мире, — утверждает он, — слово "талант" — это оскорбление. Если вы спрашиваете: "Где талантливый человек?", вы имеете в виду: "Где эта глупая сука?". Наверное, нет ничего удивительного, что когда я попросила Дойла научить меня нескольким словам по-китайски, самая полезная фраза, которую он предложил мне сходу, была: "Ах ты, глупая п...а". Он выглядит оскорбленным тем, что я не собираюсь ее использовать. "Это слова нежности", — настаивает он.

Кристофер Дойл родился 53 года назад на окраине Сиднея. Он старший из пяти детей в семье врачей. Он убежден, что был зачат на пляже Бондай на заднем сиденье машины. "Я родился через пять месяцев после свадьбы родителей", — ухмыляется он.

С пяти лет он сознательно старался не говорить с австралийским акцентом. "Я очень рано начал читать и подумал, если Д. Г. Лоуренс смог, почему не смогу я?" В голосе Дойла все еще есть некоторые следы его происхождения, но он придает почти ирландскую мелодичность фразам и произносит согласные очень четко, словно человек, который выучил английский или говорит на нем нечасто. Последнее справедливо: он живет в Гонконге и признает, что говорит по-китайски 80 процентов времени. (Единственный фильм, который он на данный момент поставил как режиссер, — "Долой слова" (Away with Words) — рассказывает о человеке, который не способен забыть ни одного слова, потому что каждое слово приобретает осязаемую форму в его памяти).

Дойл всегда любил Азию, в детстве он читал японскую литературу. Ему очень нравится уклончивость китайцев, тот факт, что, — пользуясь его словами, — "да" означает "возможно", и что зеленый цвет может быть синим, черным или зеленым. Безусловно, это отразилось на его творчестве: он рассматривает цвет так, как его рассматривает китайская медицина — "как и в алхимии, цвет ассоциируется с определенной стихией", — и считает, что "цвет обладает эмоциональной окраской". Он испытывает только презрение к таким условностям, как голубой цвет для передачи лунного света. "На этой улице есть голубой цвет? — спрашивает он. — Да, он исходит из полицейской машины. Посмотрите ночью на небо в этом городе — всё оранжевое из-за яркого освещения. Поэтому и не видны звезды. Вы бывали в Венеции? Лунный свет там зеленый, потому что отражается в канале".

Высказывались подозрения, что мучительные пятилетние съемки фильма "2046" стали концом сотрудничества Дойла с Воном Карваем. "Сколько пятилетий мне осталось жить? — раздраженно соглашается Дойл. — Честное слово, это большой отрезок жизни. Мне кажется, моя проблема заключается в том, что есть режиссеры, которых я люблю, и я постоянно отказываюсь от других фильмов ради этой не поддающейся контролю, безнадежной ситуации. Это путешествие было прекрасным, но существуют и другие мои большие друзья, которые ждали меня, — вроде бы он успокоился. — Такое ощущение... что это словно комок шерсти на животе собаки".

Дойл считает, что "независимо от того, художники мы или не художники, по сути, мы можем сказать только одно. Просто мы не знаем, как это сказать, и ищем способ выразить это словами". Фильм "2046" был своего рода продолжением "Любовного настроения", и он говорит: "Сейчас мне кажется, что фильм "2046" был необязательным. Я думаю, что, вероятно, Вонг Кар-вай в какой-то момент понял это и именно поэтому фильм снимался так долго. Ты понимаешь, что по сути уже сказал то, что тебе нужно было сказать, так зачем говорить что-то еще? Я так это понимаю. Я считаю, что нужно идти вперед".

Я спросила Дойла, что он думает о Квентине Тарантино, которому очень нравятся фильмы Дойла и который способствовал прокату в США по крайней мере двух из них. Он замолкает на долю секунды — первая пауза за два часа — и спрашивает: "Вы когда-нибудь встречались с Тарантино? Вы думаете, я много говорю — он никому не дает вставить и слова!"

ЕЩЕ ПЯТЬ КИНОПЕРАТОРОВ МИРОВОГО КЛАССА

РОДРИГО ПРИЕТО
Мексиканский вундеркинд с талантом создавать предельно насыщенные цветом образы. Приобрел мировую известность фильмом "Сука-любовь", затем снял "8 милю" для Кертиса Хэнсона, "25-й час" для Спайка Ли и "Александра" для Оливера Стоуна. Только что закончил работу над новой картиной Ана Ли "Brokeback Mountain".

ЭРИК ГОТЬЕ
Француз Готье всегда сотрудничает со своими режиссерами над созданием эстетики фильма. Он часто работает с Арно Деплешеном ("Короли и королева"), Патрисом Шеро ("Интим") и Оливье Ассайясом ("В завязке") и сейчас, после картины Вальтера Саллеса "Че Гевара: дневники мотоциклиста", стал очень востребованным оператором.

БРАЙАН ТУФАНО
Это английский оператор снял "Квадрофонию", но провел много лет на ТВ, прежде чем приступить к работе у Дэнни Бойла на "Неглубокой могиле" и "На игле". Туфано обновил социально-реалистический образ Великобритании, сотрудничая с молодыми режиссерами на фильмах "Восток есть Восток", "Билли Эллиотт", "За покупками поздно вечером".

ЭНТОНИ ДОД МЭНТЛ
Цифровые видеокамеры изменили правила эстетики. Уроженец Великобритании Энтони Дод Мэнтл стал любимчиком "Догмы", сняв "Догвилль" и "Мандерлей" для Ларса фон Триера и работая с Томасом Винтербергом над картинами "Торжество", "Все о любви" и "Дорогая Венди". Кроме того он снял замечательные вступительные лондонские эпизоды фильма Дэнни Бойла "28 дней спустя".

ЭЛЛЕН КУРАС
Женщины составляют всего три процента среди кинооператоров, возможно, потому что приходится иметь дело с тяжелой аппаратурой. Однако она прекрасно сработалась ни много, ни мало с самим Спайком Ли ("Его игра", "Лето Сэма" и "Замороченные"), а недавно добилась еще больших успехов в ленте "Вечное сияние безупречного разума". Сейчас она работает с Мишелем Гондри и Дейвом Чэппеллом над документальным фильмом о музыкальном концерте.