Любовь к четырем апельсинам

Сочинский "Кинотавр" представил гостям и публике еще два конкурсных фильма — "Четыре возраста любви" Сергея Мокрицкого и "Новая земля" Александра Мельника. О первых тенденциях главного национального фестиваля задумался АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.

Хотя обе картины числятся по категории дебютов, их режиссеры не только не новички, но люди опытные и не самые молодые: Сергей Мокрицкий — известный оператор, Александр Мельник — состоявшийся продюсер. Оба фильма пронизаны более или менее завуалированной христианской символикой, оба представляют собой авторские высказывания в жанровой упаковке, но тут начинаются различия.

"Четыре возраста любви" — это четыре новеллы об одиноких людях и попытках сближения, которые человек не устает предпринимать с юности до старости. В одной из новелл парень с девчонкой переживают любовное приключение по соседству с горячей точкой. Живописными символами этой истории становятся апельсины, которыми герои утоляют голод и жажду, и кровь: она брызнет, когда выстрелит пистолет, обнаруженный в самом начале действия в мальчишеском рюкзаке. Вторая новелла тоже начнется с апельсинов во фруктовом ларьке и красной струйки, наполняющей пробирку для анализа в больничной лаборатории. Кровь появится и в остальных новеллах. Из одной в другую будут переходить лица актеров, занятых то в главной роли, то в массовке или на подхвате, и даже тощая дворняга.

Сергей Мокрицкий не боится работать на грани фола, позволяя своим артистам — Лие Ахеджаковой, Игорю Ясуловичу, Елене Морозовой, Наталье Сурковой, не говоря о менее известных,— играть на разрыв аорты и нещадно давить на мелодраматические кнопки. Так, Лия Ахеджакова в роли забеременевшей старушки дает саму себя, раз пять повторяя с нажимом: "Я паспорт забыла!", отчаянно балансируя между анекдотом и трагедией. Удивительное дело: авторам все сходит с рук, эклектика оборачивается не пошлостью, а странностью, хрупкий мир человеческих отношений оказывается причудливо сдвинутым. В фильме есть стиль: он достигается, в частности, очень современной операторской работой Алишера Хамидходжаева. В кадре играет все: и магазин, забитый турецкими мужскими костюмами, и зимнее кладбище, и монастырский быт с мечтой о бутылке дьявольского напитка кока-кола, и танцплощадка для тех, кому за тридцать, и пресловутые апельсины.

Четвертая новелла картины затрагивает наиболее трагическую тему: родители едут в монастырь в надежде найти сына, пропавшего без вести на чеченской войне. Здесь создателей подстерегала особенно серьезная опасность впасть в надрыв и пафос. Опять же, вырулили во многом благодаря Юлии Рутберг и Алексею Серебрякову в ролях родителей и молодому артисту из Риги Артусу Кайминьшу.

Если работу над "Четырьмя возрастами любви" можно сравнить с лихой ездой по крутой дороге, то проект "Новой земли" сопоставим с показательными виражами истребителя. Это мрачная антиутопия, действие которой разыгрывается в 2013 году. Сначала в тюрьме, где сидят преступники, получившие пожизненный срок, потом на необитаемом северном острове, куда их свозят по решению международных организаций, чтобы дать им шанс начать новую жизнь. Нетрудно предположить, к чему приведет подобный эксперимент, аналоги которому известны в истории: хотя бы вывоз НКВД заключенных в аналогичные условия. Ситуацию усугубляет то, что мужской контингент состоит из закоренелых бандюганов и маньяков: один, например, биолог по профессии, специализируется на том, чтобы измерять длину кишок своих жертв и сопоставлять эти данные с научными (отличная работа Андрея Феськова).

В эту теплую компанию попадает некто Иван Жилин (Константин Лавроненко), преступник поневоле, мститель за свою погубленную семью, персонаж, отчасти списанный с Виталия Калоева. Он не просто пытается выжить там, где ломают черепа и заправляются человечиной, но спит в обнимку с Библией и стремится исправить свою главную ошибку: ведь осуществленная месть только приумножила зло в мире. На фоне величественной северной природы яростные схватки одичавших мужчин превращаются в цитаты из полотен Босха. Однако не всем хватило мужества досидеть до этих художественных аналогий: наиболее чувствительные зрители не вынесли грубости мужского сообщества, подвергнув сомнению коммерческие перспективы этого фильма с многомиллионным бюджетом.

Создатели "Новой земли" посягнули на грань, отделяющую жанровое кино, боевики и блокбастеры от кино интеллектуального. Впрочем, в Голливуде эта грань давно преодолена, но у нас почитается священной. То, что такую картину включили в конкурс "Кинотавра", служит предметом особой гордости отборочной комиссии. И это действительно впечатляющее, хотя и не самое приятное и далеко не однозначное по своей идеологии кино.