Двуликий Фандорин

Интервью Сэма Клебанова с Григорием Чхартишвили. Образ Эраста Фандорина на экране.

Григорий Шалович, в одном из своих интервью вы как-то сказали, что Фандорин живет уже какой-то своей самостоятельной жизнью. И даже совершает поступки, которые, может быть, вам даже не нравятся. Но, наверное, все-таки во всех книгах это один и тот же Фандорин. А как вы относитесь к таким расплодившимся кино-Фандориным? Один и тот же человек или все разные люди?
Разные. И роман от киноверсии отличается довольно существенно. В "Турецком гамбите" например. Да, он отличается по сюжету. Это, в общем, разные истории и по жанру и по фабуле. Что касается фильма "Статский советник", то фабула здесь очень близка, но это все равно получается несколько иной человек. Я наблюдаю за этим с интересом. Я очень хорошо понимаю, что это не мое произведение. Это произведение режиссера. Это совершенно самостоятельная штука. И относиться к ней можно только так. То, что в основе этого была какая-то книжка, не имеет никакого значения для зрителя. Это какая-то дополнительная, косвенная, несущественная информация.

Многие зрители все-таки прочитали книгу, и для них уже Фандорин — это тот, которого вы придумали, вы написали.
Я думаю, что им это мешает, а не помогает, когда они смотрят фильм. Фильм навязывает им образы. Фандорин выглядит так, Пожарский выглядит так, другие герои выглядят так. В книге что хорошо, ты пишешь: очень красивый молодой человек — и каждый представляет себе свою собственную идею красивого молодого человека. В кино все это прибито гвоздями. Именно поэтому мне хочется, чтобы в каждой новой экранизации Фандорина играл разный актер. Чтобы у зрителей, а более всего у зрительниц, была возможность выбирать.

Может быть, было бы правильней сделать как с Джеймсом Бондом. Вот есть Фандорин, чтобы уже герой ассоциировался с каким-то лицом у зрителя. А то какая-то путаница появляется. Этот Фандорин, или тот Фандорин. Вообще, кто он Фандорин?!
Ну джеймсов бондов же тоже уже изрядное количество.

Да, но по крайней мере, люди успевают привыкнуть. Хотя бы интрига. Раз в 10 лет они меняются, как Папы.
Есть принципиальная разница между Джеймсом Бондом и Фандориным. Джеймс Бонд очень статичный персонаж. Он во всех фильмах одинаковый. Такое ощущение, что он таким родился и таким умрет. Или не умрет никогда. Фандорин от романа к роману и, стало быть, от фильма к фильму меняется. Это история мужчины, который проходит через разные поры своей жизни. Всякий человек, если он чего-то стоит, да, то он живет и меняется. Он не застывает как муха в янтаре. Поэтому изменение лица Фандорина, это один из киношных визуальных способов передать эту идею.

Взять на эту роль Олега Меньшикова было вашим решением. Посмотрев конечный результат, вы удовлетворены этим выбором?
Да, хотя я думаю, что Олега Меньшикова, наверное, многие будут критиковать за эту роль. Но критиковать здесь надо, в общем-то, сценариста, а не его. Эта роль так прописана по сценарию. Герой Меньшикова в этом фильме... он как Будда, он очень мало действует. Действует и суетится, фиглярствует, угрожает, вещает его оппонент генерал Пожарский. Тут существуют не две точки, которые изображают броуновское движение, а некая ось, которую представляет собой Фандорин, вокруг него этот самый бес и крутится.

Даже Меньшиков в каком-то своем интервью сказал, что роли Фандорина нет. Да и в книге, я так вспоминаю, он в общем-то особенных следственных действий не предпринимает. Только ходит и думает.
В этом романе да. Он оказывается несколько отодвинут в сторону. Я вам скажу вещь более, так сказать, чреватую. Мне кажется, что роль Фандорина во всех фильмах для актера не очень интересна. Гораздо интересней роль его оппонентов-злодеев. Потому что они все время меняются. Фандорин — это воплощенное благородство. Тут очень небольшой маневр для актера, чтобы что-то сыграть. Это просто что-то вроде маски театра "НО". Он принимает разные красивые позы, делает всякие изящные фигуры, так, эдак. Особенно тут не разгуляешься. Я, например, знаю что Олег Меньшиков прочитав сценарий сказал: "Ой, а можно я сыграю князя Пожарского?" Понимаю...

А он, кстати, мог бы, мог.
Отлично у него получилось бы.

И к романному князю Пожарскому он намного ближе, чем Никита Михалков.
Конечно! Особенно с театральным демоном там, то, се. Я думаю, что ему было бы что продемонстрировать.

В романе, вы описываете князя Пожарского: "Вошел человек, совсем еще небольших лет". Он "неприятный молодой карьерист", с "птичьим вытянутым лицом". А тут вдруг "дородный", "солидный".
Это другая история... это другая история. Эта роль по сценарию переписанная, сильно отличающаяся от романа. Написана она мною специально для Никиты Михалкова. Я думаю, что это всем видно и понятно. Никита Сергеевич сыграл довольно значительное количество ролей таких привлекательных, обаятельных циников. Да? Мы видели его таким не раз. Но здесь этот образ, по-моему раскрывает наиболее полно и блестяще. Да, в романе Пожарский, не генерал, а полковник, он моложе Фандорина, и это имеет значение. Он его ярче. Поначалу в романе ощущение, что этот человек переигрывает Фандорина по всем статьям. В фильме это ощущение еще сильнее, потому что здесь Пожарский — это фигура крупного калибра.

Фактически он центр фильма.
Он центр фильма. Надо сказать, что во всех романах этого цикла отрицательный персонаж это центр и мотор повествования, а не Фандорин.

Разве в "Азазеле" тоже?
И в "Азазеле" Фандорин не очень интересен. Там он всего лишь мальчишка, породистый щенок, не более того. Его оппонент гораздо более интересная фигура, как мне кажется. Так и в "Турецком гамбите"... почти во всех романах.

Вернемся к "Турецкому гамбиту". Этот фильм побил все рекорды, но вызвал очень противоречивую критику. Я сам небольшой поклонник. Вы коренным образом изменили сюжет. Вопрос: зачем? Ведь та детективная интрига, которая была в книге "Турецкий гамбит", мне показалась математически очень точно просчитанной. И каждый кусочек мозаики ложился на свое место. А после просмотра фильма возникают вопросы просто по логике повествования.
Тут и должно оставаться много вопросов. Мне бы хотелось, чтобы человек, посмотрев этот фильм, пошел и почитал книгу. Самое интересное, что ответов на многие вопросы он там не найдет. Но это все равно будет продуктивно, потому что получится некоторое стерео наложение. Почему я изменил в "Турецком гамбите" сюжет? Ну, во-первых, "Турецкий гамбит" как сценарий был написан позже, чем "Статский советник". И мне к этому времени прискучило, так сказать, переносить текст на экран. Мне захотелось как-то вот поразвлечься. Обмануть ожидание зрителей. Вот они пришли, они заранее все знают. Вот, на тебе! Ты думаешь этот преступник, нет, преступник совсем другой! Это был такой моторчик. Во-вторых, романный, так сказать, злодей, я даже не могу назвать его злодеем, антагонист Фандорина, он интересный персонаж со своей правдой. Голливудская стилистика и жанр, в котором снят фильм "Турецкий гамбит", не предполагает, во-первых, ни особенных полутонов и нюансов, а главное там нет времени для того, чтобы человек что-то успел рассказать. В романе этот герой на 15 страницах излагает свою позицию, там другие законы. Здесь, чем ближе к концу фильма, тем меньше остается времени. Тем чаще ритмы дыхания.

Одна знакомая барышня, дочитав роман, сказала: "Я так расстроилась, я плакала, когда узнала кто злодей, потому что он такой хороший". Как вы говорите: у Фандорина очень яркий антагонист. А в фильме такое ощущение: "Этот что-ли злодей? Ну, понятно. Можно доесть поп-корн и идти домой". Эта фигура совсем не равнозначна Фандорину и уж тем более не ярче его. И получается, что злодеем может быть любой.
Там была такая заданность в этом фильма "Турецкий гамбит", которую я хорошо понимаю. Не случайно на всех афишах крупнее всего было написано: от продюсеров "Ночного дозора". Это правильно и это справедливо, справедливо. Потому что, значит, команда вот Эрнста и Максимова задает некую, так сказать, новую стилистику для нашего кино. Что, с точки зрения кинорынка, очень продуктивно и правильно, потому что все больше и больше людей приходят в кинотеатры и будут продолжать ходить и смотреть разные фильмы. Это стилистика голливудская. И пытаться из нее сделать что-то другое, может быть, и не имеет смысла. Там нет ни одной сцены в "Турецком гамбите", которая была бы длиннее 40 секунд. "Статский советник" кино совсем другое. Это кино, снятое в традиции советского кинематографа. Советский кинематограф был очень сильное явление, который не был похож на другие великие кинематографы мира. Он отличался и от голливудской школы, и от французской, и от итальянской. Это было актерское кино, это было психологическое кино. И у него есть свои шедевры. "Статский советник", как мне кажется, снят именно вот по этой линии.

Просто, когда смотришь на изменения в сюжете и в том, и в другом фильме, невольно возникает ощущение, что эти изменения носят какой-то идеологический характер. Вы сказали: у турецкого агента была своя правда. Турок боролся со всем темным и мрачным, что для него представляла из себя Россия. А в "Турецком гамбите" это уходит, и выходят хорошие русские-патриоты против плохих турок.
А что в турках такого уж плохого в этом фильме?! Анвар Эфенди. Ну что, он талантливый человек, яркий, смелый, азартный, который не боится риска. Он защищает свою Родину. Что в нем такого уж ужасного?

Просто исчезла мотивация, которая была достаточно многослойная и по-своему убедительная.
А часто вы в голливудских фильмах видите не черно-белое разделение между героями? Не часто. Есть одно исключение... есть голливудский фильм, который я очень люблю и который до некоторой степени напоминает "Статского советника". Помните, был такой замечательный фильм, где играют антагонистов Аль Пачино и Де Ниро?

Да. По-русски "Схватка" назывался. Майкла Манна. Прекрасный фильм!
Это для Голливуда редкий фильм. Здесь каждый из героев привлекателен, интересен, и они сражаются на равных. А когда на равных сражаются два сильных героя, в результате происходит трагедия.

В этом и была главная фишка романа...
Романа да. "Турецкий гамбит". Но продюсеры "Ночного дозора" не хотели снимать такое кино. Они хотели снимать кино в своем жанре. И у них это отлично получилось. "Статский советник" — это такое кино.

Да, но в финале "Статского советника" возникает некоторое ощущение безнадежности государственной службы в России — главный демон находится на службе у власти, особенно в спецслужбах. Фандорин становится частным лицом. В фильме Фандорин, , выбирает государеву службу и пафосно идет по Красной площади под песню.
Да, единственная моя серьезная претензия к фильму "Статский советник" — это песня, которую я услышал на титрах и вздрогнул, потому что она мне напомнила "Как упоительны в России вечера..." и хруст французской булки. И я подумал, что это ни к Фандорину, ни к сюжету не имеет никакого отношения.

Пафоса столько нагнали!
Что касается финала фильма, у нас было много споров и обсуждений с Никитой Сергеевичем по этому поводу... я пытался его переубедить всяко: и так, и эдак, но потом мне стало казаться, что я поступаю неправильно. Я навязываю художнику, а Михалков художественный руководитель этой картины, свою трактовку. Он видит этого героя и эту ситуацию так, ему снимать это кино, а не мне. Это его, так сказать, произведение. Хочет так, пускай у него будет так. Он верит в эту правду, пускай. Он сумеет это убедительно показать, пусть попробует.

Вы очень интересно сказали: это его кино, он снимает кино. Но есть режиссер — Филипп Янковский. Художественный руководитель — в титрах, для кинематографа крайне необычен. Как распределились обязанности творцов фильма?
Это вопрос к съемочной группе, а не ко мне. Дело в том, что первоначально я писал сценарий для режиссера Михалкова. Потом в качестве кандидатуры режиссера появился Олег Меньшиков. И Олегу Меньшикову не нужно было, чтобы Фандорин оставался на госслужбе. Там другой конец. В том сценарии, который я делал для Меньшикова, совсем другая сцена в конце. Фандорин уходит и все. Филиппу Янковскому видимо ближе, так сказать, первоначальный вариант Михалкова. Теперь, что такое художественный руководитель? Сейчас, насколько я понимаю, у нас преобладает стиль именно продюсерского кино. Будь то продюсеры "Ночного дозора", или какие-то другие продюсеры, это тоже продюсерское кино. Здесь фигура продюсера, которым является Никита Михалков, это центральная фигура. В "Турецком гамбите" было так же, как в "Ночном дозоре". И в еще большей степени, потому что Константина Эрнста мы на экране не видим, а здесь Никита еще играет главную роль.

Т.е. получается, что он давал какие-то указания режиссеру? Т.е. он был выше режиссера? У него был приоритет принятия решений?
Этого я не знаю. Я ни разу не был на съемочной площадке. И я, так сказать, в процессе съемок, в общем, не участвовал. Я видел только уже отснятый рабочий монтаж и высказывал там по нему свои соображения. Все.

Мне очень понравился Константин Хабенский в роли Грина. Это очень точное попадание. Вам после фильма не пришла в голову мысль: Хабенский чем не Фандорин?
Да, это было бы интересно, и у него свои очень интересные соображения о том, как можно было бы сыграть этого персонажа. Да, это вполне возможно, это интересно.

В романе подробно рассказана его история, кто он такой, с чем он борется, ради чего борется, а финал трагичен: он вдруг осознает, что происходит на самом деле. Но в фильме полностью отсутствует какая-либо предыстория, какая-либо трагедия, кроме того, что в конце он испытывает физические страдания. И даже его сверхчеловечность, то, что он стальной человек, который из себя выстрогал спичку, тоже почти пропадает. Почему так сузился этот образ?
Экранное время. У меня в сценарии введены такие флэшбэки, короткие, которые представляют каждого персонажа очень короткими, в пределах там одной минуты-сорока секунд, истории из их прошлого. Всех персонажей. Все члены боевой группы там так представлены. И, на сколько я знаю, это все снято. Это все войдет в 4-серийный телевизионный вариант. Здесь же, в киноварианте, на первый план, насколько я понимаю замысел режиссера, выведены именно вот эти 3 любовные истории. Из которых главная, самая полная и самая трагичная — это история любовная Грина и Иглы . Там про это, по-моему, достаточно.

Вы не раз заявляли, что литература для вас по большому счету игра: игра с жанрами, с формами, со стилями. А форма киносценария для вас тоже была часть игры?
Понимаете в чем дело, что касается сценариев по моим собственным произведениям, то в это я уже наигрался. Этого я, видимо, больше делать не буду. Это не очень интересно, это не вполне творческий процесс, потому что ты перерабатываешь уже существующий сюжет. Если я буду этим заниматься дальше, а видимо буду, то я буду делать только оригинальные сценарии. Во-первых, чтобы их никто не сравнивал с книжками. Потому что это нечестное сравнение. Во-вторых, чтобы зритель приходил в кинотеатр, не зная всех перипетий и финала. А по собственным книжкам... нет. Пускай это делает кто-нибудь другой.

Ходили слухи, что готовится американская версия приключений Фандорина, прежде всего "Азазели". Что Пол Верхувен собирается снимать эти фильмы. Что происходит с этими проектами?
Да, Верхувен все собирается. Все собирается, и уже 2 раза контракт был продлен, потому что там проблемы с финансированием, которые то возникают, то рассыпаются. Самая обычная, так сказать, история. Сейчас, кажется, с этим делом налаживается и, насколько я знаю от адвокатов, этим летом он собирается запускаться. Если этого не произойдет, то в сентябре права истекают. Это было последнее продление контракта. И тогда у меня есть еще несколько европейских предложений об экранизации отдельных произведений. Я впредь я все фандоринские права никогда не отдам в одни руки. Я буду продавать права на отдельное произведение. Чтобы снова не оказаться в такой вот ситуации. Это сколько продолжается уже 4 года. Вот, например, вышел фильм "Турецкий гамбит", фильм, который с удовольствием посмотрели бы в разных странах мира. Но мои условия контракта с Верхувеном этого сейчас не позволяют. Фильм может быть показан только на русском языке. Что неправильно.

А для американских версий Фандорина вы тоже имеете право утверждать или не утверждать актера, исполняющего главную роль?
Нет.

Или может быть, у вас есть какие-нибудь идеи, кого из голливудских актеров хотели бы видеть Фандориным?
Ну, если речь идет об "Азазели", где Фандорин — 20-летний мальчишка, ну это должен быть кто-нибудь совсем молодой и не раскрученный.

А зрелого Фандорина?
Зрелого Фандорина... ну это кто-то похожий на Меньшикова, может, Хью Гранта или...

..какой-то очень сладкий...
Или МакЛохлана...Хью Грант разный, почему? Его просто... он сейчас затусовался в в целой череде сладких фильмов. А мне кажется, что вот такую настоящую свою роль, трагическую, он еще не сыграл. Он вполне может это сделать.

А вот у вас на стене висит портрет...
Тоже похож, между прочим, на всех троих: и на Меньшикова, и на Гранта...

Понятно. Вы писали книги и мэйнстримовские, и очень такие... специальные, глубоко интеллектуальные. А какое кино вы любите смотреть как зритель?
Ой, я очень простодушный зритель. Я люблю голливудское кино. Я прихожу в кино не для того, чтобы думать о больных вопросах бытия, они у меня как-то больше связаны с чтением. Я прихожу туда, чтобы развлечься. Я прихожу туда, чтобы там снова почувствовать себя ребенком или подростком. Когда я говорю голливудский фильм, я имею в виду не всякий трэш, а хорошее талантливое голливудское кино.

Т.е. кино, как форму серьезного художественного произведения, вы не воспринимаете?
Нет, она там безусловно есть. Но мне от кино этого не нужно. Есть, конечно, какие-то исключения: фильмы, допустим, Германа, есть еще примеры. Но вообще-то я не поклонник интеллектуального кино.

Книги... разговор все время возвращается к сравнению книг и кино... мне кажется, книги это постмодернистская игра со стилем. Читатель понимает, что, в общем-то, это стилизация под эпоху. Но в кино это куда-то пропало.
Ну, это выбор режиссера, и это можно было сделать. И у нас умели это делать в советские времена. Это замечательно умеют делать, допустим, англичане, когда они делают экранизации. Наверное, они умеют это делать лучше всех. Нет, ну если бы режиссер захотел, это можно было бы сделать. Видимо другая здесь стояла задача, другое интересовало режиссера.

Но вы влияние никакого не оказывали?
Нет, я ни разу не совался во владения режиссера. Если режиссер меня о чем-то просил или спрашивал моего совета, да, конечно, я всегда чем мог помогал. Но, насколько я понимаю режиссерскую профессию, это такая вполне самодержавная профессия. Это курятник, в котором может быть только один петух.

Но получается, что в "Статском советнике" не один, их как минимум два.
Не знаю, спросите у них, как это было. В продюсерском кино вообще-то да. В продюсерском кино получается так, что продюсер главнее режиссера.

Какова дальнейшая судьба кинофандорианы? Есть ли еще какие-то книги, которые готовятся к тому, чтобы стать фильмами?

У меня сейчас идут переговоры об экранизации цикла про сестру Пелагею, это мне интересно. Мне кажется, что эти истории кинематографичны. И кинематографичны именно по-русски. Значит, фантом Голливуда не будет маячить над съемочной площадкой совсем, что важно. Что касается Фандорина, я должен подождать, как разрешится сейчас ситуация с верхувенским проектом. К сентябрю это станет ясно: или он запустится и будет сниматься (и тогда дай бог ему удачи). Или, значит, этот проект закончится, и тогда я смогу заключать другие контракты.