Три поколения Ступок снимаются в фильме Занусси
Кшиштоф Ежи Занусси — всемирноизвестный польский режиссер, сценарист. Написал 58 сценариев и снял 86 фильмов. В 1980 г. стал лауреатом Каннского кинофестиваля за лучшую режиссуру фильма "Константа". Близкий друг ныне покойного Папы Иоанна Павла ІІ. Последний художественный полнометражный фильм "Персона нон грата" вышел на экраны в 2004 году. Сейчас господин Занусси снимает ленту "Сердце на ладони", в главной роли — Богдан Ступка. Находясь в Киеве на съемках ленты, Кшиштоф Занусси ответил на вопросы УНИАН.
В УКРАИНЕ НЕТ ТАКОГО РАБСТВА, КОТОРОЕ ВОЗНИКЛО В РОССИИ
Господин Занусси, Вы сейчас снимаете художественный фильм с Богданом Ступкой. Расскажите, пожалуйста, что это за фильм.
Участие господина Ступки в фильме "Сердце на ладони" — продолжение нашего давнего с ним знакомства. Он играл у меня в Польше в пьесе "Жаворонок". Играл англичанина, поэтому его акцент в польском языке был на пользу пьесе.
В Польше он уже известен своей ролью Богдана Хмельницкого в фильме "Огнем и мечом". Поэтому я был очень рад, что есть возможность пригласить актера из соседней страны, который будет сниматься в моей ленте. Так же Гофман (Ежи Гофман — режиссер фильма "Огнем и мечом". — Авт.) приглашал Богдана сняться в его историческом фильме.
Картина, которую мы снимаем, современная. Когда я писал сценарий, то уже знал, что главную роль будет играть Богдан. Мне в фильме нужен некий международный олигарх. Поскольку в Польше настоящих олигархов нет, то наши актеры не сыграли бы такую роль, которая мне нужна и, вообще, по стилю они совсем другие...
Мне нужен был актер без определенной национальности... Мы даже добавили диалог, когда актриса, которая играет маму героя Ступки, говорит: "Я тебя крестила в разных верах на все случаи жизни".
Это, конечно, немножко сказочная история, где он играет очень богатого олигарха, который ищет сердце для трансплантации... Больше сказать не могу... Это такая ситуация — и грешно, и смешно, потому что по сюжету — черная комедия.
Съемки в Польше мы уже закончили. Сейчас как раз приехал в Киев, где сняли четыре сцены: в приюте для бомжей и в аэропорту "Борисполь".
Сопродюсером ленты выступает украинец Олег Кохан. А как начиналось Ваше сотрудничество с ним?
С Коханом я встретился через Богдана прошлым летом, когда здесь в Киеве как режиссер ставил в Национальном театре имени Ивана Франко пьесу.
Кстати, она еще и до сих пор идет, забегу посмотреть, как она выглядит после полугодового перерыва.
В Польше со стороны Министерства культуры есть большое желание развивать культурные связи с Украиной. И то, что лента выйдет в украинском варианте в Украине, — для меня очень важно, потому что это первое сотрудничество такого рода между нашими странами.
Кого еще знаете из украинских актеров, кроме Богдана Ступки?
В предыдущей картине участвовала одна актриса из вашего Национального театра, Шелехова, съемки проходили в Уругвае. У нее был один эпизод в фильме, где она говорила по-украински. А затем — с Ириной Дорошенко работал в театре.
В этой картине, которую мы сейчас снимаем, три поколения Ступок (смеется. — Авт.). Остап играет только маленький эпизод. Считаю, что у него сильный комичный потенциал, и в следующий раз постараюсь дать ему роль поважнее.
А с кем из украинских режиссеров Вы знакомы?
Конечно, долгие годы знаком с Романом Балаяном, а также с Кирой Муратовой, которая достигла мирового уровня.
УКРАИНСКОМУ ТЕЛЕВИДЕНИЮ НЕ СЛЕДУЕТ ОРИЕНТИРОВАТЬСЯ НА САМЫЕ ЗАБИТЫЕ СЛОИ, ОНИ ВСЕ РАВНО НИЧЕГО НЕ ПОКУПАЮТ
В Киеве часто ведутся дискуссии, есть ли в Украине кино вообще...
Думаю, что Украине необходимо кино. Я это все время повторяю и пытаюсь это всегда при случае сказать вашим политикам, потому что для Украины очень важно добиться своей идентификации.
Идентификация народа в большой мере появляется через культуру, особенно массовую. Я в Киеве иногда преподаю, и всегда говорю своим студентам: "Найдите мне героя, который будет отличаться, то есть чтобы я сразу понял, что он не русский, не поляк, не болгарин, а украинец".
У украинцев есть свои собственные характерные черты... Я их часто чувствую. Например, чувство самостоятельности — оно сохранилось в Украине. У вас нет такого рабства, которое возникло в России. У вас есть традиция казаков, то есть свободных людей.
И эта независимость должна сегодня выразиться, нужно показать людям, чем вы отличаетесь, например, от россиян и показать свою идентичность.
Даже уже по этой причине государству стоит поддерживать кино. А также нужно нацелиться на телевидение, чтобы оно поддерживало такую миссию — объединять нацию вокруг героев, личностей, которые будут выражать их идентичность.
То есть проблема украинского кино в том, что его не поддерживает государство?
45 миллионов небогатых людей — недостаточно, чтобы создать кино, которое может самоокупиться. Поэтому — да, нужно делать картины при поддержке государства.
Вы смотрели наше телевидение. Какие у Вас впечатления?
Немножко смотрел... Я даже для работников "Интера" читал лекции.
Ну, что могу сказать о вашем телевидении... Оно, конечно, имеет свою энергию, его нельзя назвать совсем мертвым, потому что в некоторых странах я считаю его вообще мертвым. Имею в виду, Россию.
Есть огромный популизм, и это идет навстречу самому низкому уровню вкуса, самой слаборазвитой части публики. Я понимаю, что это бизнес.
Но даже с точки зрения бизнеса это не совсем правильно, потому что наличие большого количества зрителей совсем не означает, что они покупатели. А телевидение построено на рекламе, поэтому не стоит обращаться к тем, кто ничего не покупает. Совсем темная аудитория из глубинки ничего не покупает!
Ваше телевидение должно ориентироваться на высший уровень интеллекта. Государственной власти должно быть, мягко говоря, стыдно за то, что образованные украинские люди вынуждены смотреть российское телевидение.
Я вижу, что российские сериалы крутят у вас полным ходом, и даже без дубляжа. Это чрезвычайно вредно для вашей культуры, для украинского языка. А насколько я знаю, вы боретесь за свой язык.
ДЛЯ УКРАИНЫ БОЛЬШОЕ СЧАСТЬЕ, ЧТО У НЕЕ НЕТ ТАК МНОГО ПРИРОДНОГО СЫРЬЯ
Знаю, Вы часто общаетесь с россиянами и, конечно, с украинцами. Кто Вам ближе по духу?
Конечно, Украина мне ближе по историческим причинам. Ваше мышление западнее, в отличие от российского.
Россия мне очень интересна, потому что полностью мне чужая. Когда туда приезжаю, чувствую себя как будто на другом континенте... Понимаете, я не пью водку — это уже первый шаг. Я потратил много лет на то, чтобы объяснить своим российским друзьям, чтобы они к этому не относились подозрительно (смеется).
Я смотрю на нее с глубоким любопытством, вижу, насколько она происходит от Византии, а мы идем от Рима... И это огромная разница в подходах к идеалу, правде, компромиссу, семье, власти.
Для меня Украина очень близка. Украина очень многое взяла с запада и передала востоку. Даже в Киеве видно, как барокко укоренилось в православии. Мы, поляки, много лет делали вам зло... Да, мы это признаем! Сейчас очень хочется, чтобы Украина была независимой, стабильной.
Наверное, это парадокс, однако история учит, и для Украины это большое счастье, что у нее не так много природного сырья. В ХХ веке видно, что те страны, которые имели меньше сырья, начали лучше развиваться. Например, Япония, Сингапур.
Поэтому я бы не боялся того, что в Украине существует энергетическая зависимость. Убежден, что это ей поможет в развитии — так, как помогло Франции, когда она потеряла нефть в Алжире.
В последнем Вашем фильме "Персона нон грата" главную роль сыграл россиянин Никита Михалков. Кроме того, что он актер, он еще и известный режиссер... Не тяжело ли было Вам с ним работать?
Абсолютно нет. Иногда, когда режиссер не работает именно как режиссер, то так радуется. И Михалков так был рад этому и говорил постоянно: "Как хорошо, ты ставишь камеру куда хочешь, а я за это не отвечаю".
Никита — необыкновенный актер. Он любит играть, я у него наблюдал огромную радость игры.
Он не обязан быть только режиссером, он им может быть тогда, когда захочет.
Знаю, что Вы очень дружили с ныне покойным Папой Иоанном Павлом ІІ. Любил ли он кино?
Прежде всего, он увлекался театром — Папа ведь в молодости был актером, даже успешным актером. И, конечно, это осталось в его личности.
Иоанн Павел был чрезвычайно хорошим комуникатором, он очень хорошо передавал людям свои желания и мысли.
Какая наибольшая мудрость, которую сказал Вам Папа?
Он был человеком, который постоянно развивался. Папа умер, когда ему было больше 80 лет, а он еще чему-то учился. Так делают только люди, у которых есть определенные намерения в жизни и уверенность. Если у кого-то есть комплексы, он не будет учиться, скажет: "Мне уже этого достаточно". А Иоанн Павел такого бы никогда не сказал, он всегда пытался сделать больше.
И это наука для всех верующих и неверующих.
ПРОИЗВОДИТЕЛИ СТИРАЛЬНЫХ МАШИНОК "ЗАНУССИ" — ЭТО ВСЕ МОЯ СЕМЬЯ
В чем заключается философия Вашей жизни?
Я учился на философском факультете, однако каких-то лозунгов относительно того, какова моя философия жизни, у меня нет.
Как по мне, человек всегда живет поиском правды, счастья, красоты. Человек должен все время хотеть роста, потому что мы все живем во времени. А во времени никогда нет определенного поведения, мы всегда идем вверх или вниз. И поэтому нужно бороться, чтобы всегда идти вверх.
С кем из польских режиссеров Вы дружите?
Мы, польские режиссеры, достаточно солидарные. И это удивительно.
Нас объединило то, что мы много лет боролись против режима, цензуры. Хотя мы конкуренты, но никогда друг против друга ничего плохого не говорим.
У меня очень хорошие отношения с Анджеем Вайдой, из старого поколения дружу из Ружевичем, это был мой мастер. Имею сердечные отношения с Гофманом. А также с молодыми — своими студентами.
Многие студенты идут сейчас в коммерцию, хотят зарабатывать деньги. И это хорошо, потому что если человек не родился художником, то им никогда и не станет.
Сами какое кино смотрите?
Трудно сказать. Кино должно меня удивить. Я почитатель Феллини, Бунюэля, Бергмана. Люблю комедию, например, Вуди Аллена.
Чрезвычайно развлек меня французский фильм "Амели".
В Украине знают польского режиссера Кшиштофа Занусси. Но, наверняка, больше знают стиральные машинки "Занусси"...
Знаменитая семья Занусси — это моя семья. Они сейчас все живут в Италии. Мы разделились еще в ХІХ веке. Мы поддерживаем связь... Они добились успеха не так давно, всего три поколения назад...
Мои итальянские предки, которые жили на севере Италии, строили железную дорогу из Триеста через Венгрию во Львов. Так что мы некоторое отношение имеем даже к Украине.
Каким бы рецептом Вы могли поделиться с украинскими кинорежиссерами?
Рецептов как таковых нет. Если бы они были, я бы их в Интернете продавал (смеется) и рассылал бы SMS.
Мудрость выразить словами можно, но она тогда непонятная. Поэтому каких-то рецептов у меня нет.
Конечно, мы должны все время избавляться от лжи, которая сама в нас и зарождается. Не говорить неправду, не думать неправду, не обманывать, прежде всего себя и своих близких.
Как по мне, главная задача человека — это борьба против таких вот вещей, независимо от того — художник он или нет.
Какое кино Вы еще не сняли?
Ой, очень много. Я раньше очень хотел снимать исторические картины. Это мне удалось лишь два-три раза...
А Вы живете в самой Варшаве?
У меня есть дом на границе заповедной зоны близ Варшавы. У меня большой сад, двое лошадей, девять собак и три кота. Это уже просто зоопарк.
Когда я ставил пьесу с Богданом Ступкой в вашем театре имени Франко, то актеры из театра приезжали ко мне домой на репетиции, потому что я не мог целый месяц сидеть в Киеве.
Знаете, что было самое смешное. Уже после двух недель репетиций пьеса фактически была готова, собирались ехать уже в Киев. Я пригласил свою домработницу, чтобы она посмотрела пьесу. Она в жизни не была в театре. Актеры играли, работница плакала, так ее переполняли эмоции.
Когда я вернулся из Киева, то первый, кто меня ждал, — не моя жена, а уборщица. Спрашивает: "Как было в Киеве?" Говорю: "Хорошо". — "Как это — хорошо?"
И только тогда я понял, что она знает только о сериалах и думала, что в Киеве шло продолжение пьесы. Она была так разочарована и говорит: "Так что они — каждый день играют одно и то же? Как так можно?"