Новое румынское кино теперь в Белоруссии

В пятницу 15 февраля в Минске стартовал новый сезон совместного проекта Радио Unistar и УП "Киновидеопрокат" "Канномания". Он откроется показом фильма румынского режиссера Кристьяна Мунджу "4 месяца, 3 недели и 2 дня", удостоенного "Золотой пальмовой ветви" Каннского кинофестиваля. Картина будет демонстрироваться в Доме кино с 15 по 24 февраля 2008 года.

Белорусский зритель откроет для себя новое румынское кино. С легкой руки Каннского фестиваля оно вошло в моду, взбудоражило Европу.

Фильмы артхус-линии "Кино без границ" "Смерть господина Лазареску", "12:08 к востоку от Бухареста", а также картина "Мечты о Калифорнии" занимают умы киноманов мира. А их создатели, молодые, тридцатилетние авторы, сегодня разве что не полубоги. Окончательным признанием современного румынского кино в мире стала драма артхус-линии "Кино без границ" режиссера Кристьяна Мунджу "4 месяца, 3 недели и 2 дня". В конце минувшего года она была признана лучшим фильмом Европы. Решение Американской киноакадемии не включать фильм в шорт-лист на получение премии "Оскар" в категории "Лучший иностранный фильм" было освистано мировой прессой и признано позорным.

О чем фильм

"4 месяца..." представляют пилотную часть проекта "Истории золотого века". Мунджу планирует снять цикл картин, в которых через персональные истории рядовых румын будет отображена эпоха румынского коммунизма.

По жанру это сверхинтимная бытовая драма, почти "подпольное кино", которое впивается взглядом в болезненную изнанку жизни с клинической дотошностью. Никакого сведения счетов со временем, никаких обличений, никакой политики. Исключительный быт, преподнесенный в традициях городского "хоррора", когда кровь стынет в жилах от одной мысли, что все происходящее — это обыкновенная жизнь в ее жестоких преломлениях. Сюжет в традициях Петрушевской.

В 80-е годы, когда аборты в Румынии были официально запрещены, одна студентка берется помочь "залетевшей" подруге прервать беременность. Учитывая, что жизнь при социализме была у всех на виду, можно представить, каких усилий и нервного напряжения потребует от экранных героинь эта затея. Физиологические подробности операции по удалению плода — ничто по сравнению с самоотверженностью и душевными терзаниями героини, которая из соображений бескорыстной дружбы берется довести дело до конца. Она снимает гостиничный номер, находит специалиста по абортам, расплачивается собственным телом за оказанные услуги, в срочном порядке заметает следы и избавляется от зародыша. Порой, кажется, что и дружба тут ни при чем. Просто желание скорее преодолеть весь этот кошмар толкает героиню к активным действиям. Подставить себя, подвергнуть свою жизнь опасности нужно лишь для того, чтобы вырваться из этой экзистенциальной западни. Мужество и упорство, с которым героиня подавляет собственные страх и опустошенность, вызывают неподдельное восхищение.

Что важно

Конечно, найдутся зрители, которые посчитают, что подобные фильмы снимали в России и странах СНГ в перестроечный период. Некоторое сходство наблюдается, но румынский натурализм возвышается над нашей чернухой. Фильм Мунджу преодолевает рамки вуайеристской драмы, поскольку режиссер не забывает о морали. Ее он преподносит беспристрастно, без признаков дидактики. Это кино морального беспокойства, в котором ключевые смысловые моменты приходятся не на само действие, а на паузы. Удивительного напряжения паузы, которые гениально держат актеры.

Как снято

Фильм избегает авторского присутствия. По задумке режиссера, "зритель не должен осознавать, что смотрит "сделанный" фильм". Вы словно подсматриваете за реальностью, в которой нет намека на игровую условность. Вместе с тем это не игровая стилизация под документ. В фильме преобладают неподвижные долгие планы, которые лишь несколько раз перебиваются кадрами в манере датской "Догмы": дрожащее изображение, размытый фон, съемка ручной камерой.

Фильм снят в традициях чистого кино. В нем нет музыки, на протяжении всего действия Мунджу прибегает только к натуральным шумам и звукам. Отказ от формальных киноприемов усиливает психологическое напряжение внутри кадра, которое передается зрителю. Чувство тревоги и беспокойства не отпускает публику при просмотре этого внешне простого фильма, что, в свою очередь, позволяет критикам сравнивать "4 месяца..." с картинами Альфреда Хичкока.