Клоуны в облаках

Петр Фаворов о субтитрах

Они намного дешевле дубляжа, но у нас их по-прежнему боятся как огня

"Тезис о том, что субтитры дешевле дубляжа оставим на совести автора. Себестоимость субтитрированной копии традиционно в два — два с половиной раза дороже себестоимости дублированной копии, печатаемой с интернегатива."
"Кино без границ" с 1996 года занимается субтитрированием кинокопий (мы делаем это преимущественно в компании Titra-Scandinavia в Копенгагене), но знакомы и с ценами и качеством "Мосфильма"). Также "Кино без границ" регулярно, скрепя сердце, дублирует некоторые свои кинокартины. А потому нам хорошо известна и математика дубляжа."
Антон Мазуров

Все пошло наперекосяк еще с трейлеров. На экране Хью Грант и Дрю Бэрримор голосами русских актеров обсуждали, что за слово написано на бумажке: "клоун" или "облако"? "Над моей постелью висит клоун", — поет по этой самой бумажке Грант.

Ну или что-то в этом роде. "Нет, — говорит Бэрримор, — над моей постелью висит облако". Полный зал кинотеатра "5 звезд" молча хрустит попкорном. Облако недоумения зависает над нашим ощущением праздника. Или это клоун?

Чтобы повеселиться в этом месте, требуется следующее: мысленно перевести диалог на английский, осознать игру слов clown и cloud, а потом рассмеяться от того, как же тупы переводчики. Или прокатчики, или и те и другие. Что им стоило придумать свой каламбур? В крайнем случае, оставить все как есть, но перевод пустить субтитрами?

Потом начался фильм "Мистер Бин на отдыхе". Роуэн Аткинсон путешествует по Франции. При этом кроме обычного утробного рокотания мистер Бин использует три слова, которыми для него исчерпывается французский язык: oui, non и gracias. Сама по себе идея дублировать фильм с таким словарным запасом главного героя кажется сомнительной, но кабы только это! В поезде мистер Бин видит, как какой-то мальчик, отец которого остался на платформе, кричит: "Папа! Что мне делать? Я боюсь!" Кричит, приходится признать, ненатурально, но самое смешное — по-русски. Об этом узнают все зрители, кроме нас, смотрящих дублированную русскую версию. Нам-то кажется, что слова мальчика просто переведены, и о том, что он русский, мы узнаем только полчаса спустя. Всю дорогу мальчик Степан, второй главный герой фильма, изъясняется фразами типа "Вот это кайф" и "Круто!", и только тщательный анализ позволяет догадаться, что британские зрители слышат то же "Круто!", а не Cool! или Great! Хуже всего пришлось, когда к этим двоим присоединилась юная француженка. Разноязычные герои совершенно перестали понимать друг друга — в чем, собственно, по замыслу авторов, и состоит комизм ситуации. Сцена и правда уморительная, но не для нас — в нашей дублированной версии все трое говорят по-русски.

В свое время знакомые кинопрокатчики называли мне причину, по которой у нас так не любят показывать фильмы с субтитрами: русский язык якобы слишком длинен на письме, и зрители никак не будут поспевать за действием. Предположим. Но в фильмах, где важна языковая игра, там-то что делать? Тогда уж объясняйте все как есть — как в моей любимой истории про "переводчика с прищепкой" Алексея Михалева. Однажды он переводил "Сияние" Стэнли Кубрика, как часто случалось, прямо с экрана. В результате изумленные зрители видеосалонов слышали возбужденный внутренний диалог Михалева: "Он пишет Redrum. Ой, это же murder наоборот. Это же убийство! Тут написано: "убийство"!" В самом деле, а как еще это перевести?

И все же главная причина, по которой у нас так редко показывают фильмы с субтитрами, похоже, другая: "зритель не поймет". Говорят про культурные особенности, про привычку с детства. Все это прекрасно, но на самом деле каждый, я уверен, может привыкнуть к субтитрам за пару сеансов. В чем же дело? Даже стоимость тут ни при чем — субтитры явно дешевле дубляжа. Ответа у меня нет, но есть догадка. В тех считанных московских залах, где показывают недублированное кино, покупка билетов на сеанс с субтитрами превращается в чистый театр. Седая кассирша, пристально глядя тебе прямо в глаза поверх очков, спрашивает с расстановкой: "А вы знаете, что там не дубляж, а субтитры? Вы уверены?" Даже самый убежденный противник переозвучивания вроде меня в такие моменты чувствует, как в душу закрадываются сомнения: уверен ли я? Отсюда и следует возможное, ошеломляющее своей простотой решение: может, просто перестать считать, что все зрители дураки, и решиться наконец попробовать сделать как лучше?