О вкусе берлинальского пирога
В преддверии 57-го Берлинского феста, как обычно, каждый, кому не лень прошелся катком по критериям отбора фильмов на этот престижный мировой киноконкурс, а после, еще грубее по его финальным наградам. Но такова природа Берлинале, рожденного в близости границ бывшего и ушедшего в никуда соцлагеря, и существовавшего десятилетия за бетонной четырехметровой стеной. Гуманитарные ценности, то есть интерес к человечности, превыше всего. Десять лет, год за годом, наблюдая за итоговыми наградами, понимаешь, что претензии "золоту" и "серебру" в виде фигурок медведя (герба Берлина) — такая же устоявшаяся инерционная традиция. Когда жюри рулят идиоты, типа Рональда Эммериха (как это было два года назад) — можно подпеть хору несогласных. В этом году жюри возглавил "гражданин вне всяких подозрений", суперавторитет и умница, интеллектуал и мастер. Пол Шрэдер — человек-оркестр: крупнейший американский сценарист ("Таксист", "Разъяренный бык", "Последние искушение Христа"); значительный режиссер-эстет ("Мисима: жизнь в четырех главах", "Люди-кошки", "Скорбь"); выдающийся киновед ("Трансцедентальное кино"). То есть знающий кинематограф и изнутри и снаружи. А потому поводов довериться к его вкусу, опыту и к той стратегии, которую он выбрал с остальными членами жюри для распределения призов, предостаточно.
Присмотревшись, можно легко углядеть, что награждены были исключительно новые имена. Шрэдер, десятки лет работающий в кино, сформулировал для себя и жюри задачу поддержать новичков. Чтобы дальше у них, при наличии таланта, замеченного жюри, все было хорошо с деньгами на съемки, с ролями и интересом прессы. Всему этому по сути и призваны способствовать фестивали и их призы. Итак; премированы были новые имена, инновации, немцы (как дань уважения месту проведения феста), и старинный друг Бобби (Роберт Де Ниро).
При этом жюри сохранило непредсказуемость результатов, проигнорировав лидера рейтинга прессы в журнале Screen International — черную комедию Сэма Гарбарски "Ирина Пальм" (Irene Palm) c Марианной Фэйтфул в главной роли мастерицы "ручной работы" в салоне сексуальных услуг в Сохо. Интерес прессы и шум, поднявшийся вокруг этой фильмы, и так помогли картине разойтись по городам и весям — только за время Берлинского кинорынка (EFM), который короче фестиваля, картина была продана в 52 страны мира. А потому, ее увидит каждый, и помощь уважаемого жюри уже не требовалась. С этим легко можно согласиться.
Награждать же таких раскрученных и модных, обласканных вниманием прессы и зрителей всего мира персонажей как Франсуа Озон, представивший в конкурсе свое новое ретро "Ангел" (Angel) не имело смысла. А повторять неубедительный Каннский опыт этого года и вручать награду одному из крупнейших и старейших режиссеров мира (в Каннах главную награду получил британский классик Кен Лоуч), имя которого значит больше, чем само имя фестиваля — в конкурсе была последняя картина Жака Риветта "Не тронь топор" (Ne touchez pas la hache) — тоже задача не новаторская. А потому выводить на всеобщее обозрение и поддерживать медведями новые имена — самая благородная и человечная задача для специалиста.
И сложилось все следующим образом:
Фильм незабвенного друга Бобби — "Добрый пастырь" (The Good Shepherd), названный в российским прокате наивно-коммерчески и безлико "Ложное искушение" — получил "Серебряного медведя" "за выдающийся художественный вклад" актерскому ансамблю в кругу которого Мэт Дэймон, Анджелина Джоли, сам Роберт Де Ниро, Алек Болдуин, Билли Крудап, сэр Майкл Гэмбон, Уильям Херт, Тимоти Хаттон, Джо Песчи, Джон Туртурро и немка Мартина Гедек, которая и потрясла медведем со сцены. Это второй режиссерский фильм Де Ниро, и, несмотря на тяжеловесную несмотрибельность этой трехчасовой кафкианской ретро-трагедии, на мой взгляд, великий Бобби вышел из себя и возвысился над своими режиссерскими возможностями, что вызывает глубокое уважение и интерес.
Немецкий триумф уложился в "Серебряного медведя" Нине Хосс за ее работу в фильме частого участника конкурса Берлинале Кристиана Петцольда "Йелла" (Yella). Это мистический триллер из жизни офиса, в котором актриса эту самую Йеллу и сыграла. На Нине и держится вся это одноразовая картина.
Актер для серебра был выбран вполне себе удачно. Хотя, на мой взляд, такую награду мог бы получить немецкоговорящий лицедей из Австрии — Карл Марковиц, за его яркое исполнение роли реально существовашего исторического персонажа из фильма Стефана Рузовицкого "Фальшивомонетчик" (Die Fälscher), рисующего парадоксальную историю производства миллионов поддельных фунтов стерлингов силами евреев, собранных в концлагере Заксенхаузен. Но "Серебряный медведь" за лучшее мужское актерское соло ушел в Аргентину — тоже частому и неотмеченному до этого гостю Берлинале Хулио Чавесу, который очень сдержанно, обаятельно и с иронией разыграл зрителя в камерной философической драме Ариеля Роттера "Другой" (El Otro).
Инновация и безграничная фантазия была отмечена престижной наградой основателя Берлинале Альфреда Бауэра, а "Серебряный медведь" достался культовому корейцу Чхан-Ук Паку Его лирическая комедийная мелодрама "Я — киборг, но это нормально" (Sai bo gu ji man gwen chan a) осталась самой авторской картиной конкурса. Снятая в мельесовской эстетике "Науки сна" Мишеля Гондри и полная собственной оригинальной фантазии, фильма эта топит зрителя в течение часа в балаганном мире традиционной массовой корейской комедии, смотреть которую, откровенно говоря, невозможно. Зритель разбегается из зала, как от плохого запаха. И напрасно. Ровно через час, Чхан-Ук Пак собирается и перестает плавать без направления в архаичной жанровости. Вот тут и начинается кинематограф, где сразу узнается рука корейского мастера. Любовная история в эстетизированном дурдоме. Волшебный мир созданных фантазией возлюбленных душеспасительных гэджетов и нарисованных их больной и воспаленной душой оживающих ощущений, галлюцинаций и трансформаций.
Абсурдистская и формальная антивоенная драма израильтянина Йосефа Седара "Бофор" (Beaufort) принесла автору награду "за лучшую режиссуру". Взрывов в этой картине бесконечно много, они разрушают психику и героев, и зрителей, а реального врага и вовсе не видать, из-за чего возникает логичный вопрос, есть ли противник вообще и стоит ли с таким невидимкой вести войну не на жизнь, а на смерть?
Свой Гран-При жюри отдало все тому же аргентинцу Ариэлю Роттеру за "Другого" (El otro), отметив стремление к глубине и тонкость филосовских ощущений, запечатленных в кино.
По традиции, есть на Берлинале также приз за музыку, который получил бодрый саундрэк из шотландской картины Дэвида Макензи "Хэллэм Фо" (Hallam Foe) — этакий шахназаровский "Курьер" с психоаналитической подкладкой.
А вот главный приз, вновь, как и в Венеции, ушел в день китайского Нового Года в Поднебесную. И если, кто-то скажет Вам, что картина "Свадьба Туйи" (Tu ya de hun sh) китайца Ван Куанана, снятая во Внутренней Монголии недостойна берлинальского золота — просто не верьте. Это очень достойная и тонкая режиссерская работа, без выпендрежа и коммерческого заигрывания со зрителем.
Муж Туйи не ходит и не способен прокормить семью. А детей двое. Выбора нет — необходимо развестись и вновь выйти замуж за трудоспособного мужчину. Это вопрос выживания. Но Туйя любит старого мужа и не может оставить его без опеки. А молодой претендент не способен развестись со своей стервой-женой. Любовный треугольник в экстерьере. Верблюды, овцы и монгольские женихи на архаичных "Мерседесах" и бодрых ослах.
Это предельно аутентичная и возвышающаяся до, вполне себе, философских обобщений фассбиндеровская драма о женской судьбе. Ощущение документальности и подлинности создается абсолютное, а история девушки Туйи задевает за самое живое. Когда "Золотой медведь" оказался в руках этого круглоголового режиссера, я подумал, что фильмов о реальных живых, чувствующих и переживающих людях, в России почти не снимается. Поднимающееся российское кино все еще по-своему неактуально и бесчеловечно. А потому и не было российских картин в конкурсе европейского фестиваля, ориентированного на гуманитарные ценности и человечность.
Пресса (Приз ФИПРЕССИ — международной федерации кинопрессы (Президент — Андрей Плахов) отдала свой голос волшебному гротеску Иржи Менцеля "Я обслуживал английского короля" (Obsluhoval jsem anglickeho kralé) — экранизации одноименного и много раз изданного и в России романа Богумила Грабала. Это не скрывающая своей архаичной и литературной природы трагикомедия, полная пантомимных гэгов и комиксовых физиономических типов, карикатурных примет запечатленного времени — стала чистым удовольствием для глаза. А сам автор — классик чешской режиссуры после длинного перерыва предстал в отличной творческой форме, сохранив в картине авторские менцелевские шестидесятнические знаки и сконцентрировав в двухчасовом фильме все сущностные чешские особенности. Сами чехи, относятся к картине кране критически — эмблематического и наивного чеха-коллаборциониста — официанта, пытающегося разбогатеть и аккуратно преодолевающего череду злобных политических режимов, сыграл молодой носатый болгарин Иван Банев. Он без остатка растворился в персонаже, и чтобы не говорили чехи, превратился в настоящего и абсолютного чеха — нового Швейка.
Почти все основные награжденные Берлинале картины выйдут в российский кинопрокат.