Трели воробья

// Берлинале открыли "Жизнью в розовом цвете"
фестиваль кино
На открытии Берлинского фестиваля показали "Жизнь в розовом цвете" — кинобиографию Эдит Пиаф. О первых просмотрах, скандалах и подводных течениях Берлинале — АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.

На дневном журналистском показе фильм про Пиаф приняли вежливо, но холодновато. Тем не менее фестивальное общественное мнение порешило, что "Жизнь в розовом цвете" (во французском оригинале — "Воробышек": так называли певицу в начале ее карьеры) вполне подходит для открытия Берлинале. Бюджет в $25 млн, декорации и костюмы середины прошлого века, съемки в "старом" Париже, Калифорнии и на студии в Праге плюс 30 песен Пиаф, звучащих в картине, обеспечивают увесистость этого байопика. В качестве бонуса — открытие новой звезды Марион Котийяр, которая в жизни больше похожа на Анастасию Заворотнюк, зато в фильме, как дружно твердили еще до премьеры, "вылитая Пиаф".
Для открытия — да, но почему фильм участвует в конкурсе, объяснить уже труднее. О режиссуре Оливье Даана, если честно, сказать особенно нечего. Известный претенциозной кинодрамой "Жизнь обетованная" о пожилой проститутке, он вдохновляется, похоже, только в сценах борделя, где провела свое несчастное детство Пиаф. Ни одна из эпох, мелькающих перед глазами: от первой мировой до начала 60-х — не имеет в фильме своего убедительного образа, а драматургическую рыхлость Даан скрывает импрессионистическим размыванием структуры картины, не умея создать ни саспенса, ни сюжета.
В фильме есть несколько удачных сцен, но в основном все персонажи заняты тем, что скачут и суетятся вокруг главной героини, силясь предугадать ее капризы и боясь навлечь гневную вспышку ее темперамента. Даже такие харизматики, как Жерар Депардье, излучают в этой ситуации лишь ложную значительность, а Жан-Пьер Мартенс, играющий главную любовь жизни Пиаф спортсмена Марселя Сердана, вообще похож на накачавшего мышцы бухгалтера. Из других именитых друзей Пиаф только на мгновение заглядывают в картину Марлен Дитрих и Шарль Азнавур, но лучше бы они этого не делали, как скромно поступили Жан Кокто с Ивом Монтаном, оставшись за кадром. Что касается хваленой Марион Котийяр, она прекрасная подражательница, точно копирующая пластику и жесты Пиаф, ее сутулость и неловкость (не в последнюю очередь ей помогают усилия гримеров). Однако как артистка она по-настоящему достигает планки своей героини и нащупывает большую трагическую ноту только в финальной сцене, где смертельно больная Пиаф поет в зале "Олимпии" знаменитое "Я ни о чем не жалею...".
В Берлине мог появиться еще один французский байопик — "Мольер", но фестиваль отклонил его как перебор. Это привело к эскалации давно назревавшего конфликта между французской кинокомпанией Wild Bunch и директором фестиваля Дитером Коссликом. Недовольная заодно и позицией своего стенда на кинорынке, компания арендовала фургоны, в которых демонстративно расположилась прямо посреди улицы, пообещав впредь не давать своих фильмов в конкурс Берлинале.
Байопик — один из самых консервативных жанров — рисковал бы стать лицом фестиваля, если бы в тот же самый вечер открытия журналистам не представили второй фильм конкурсной программы — "Я киборг, но это нормально" корейского режиссера Чхан Ук Пака. За каннским триумфом его картины "Old Boy" последовала гораздо более слабое "Сочувствие госпоже Месть", так что особых надежд лента о пациентке психушки, воображающей себя киборгом, не пробуждала. В первой своей половине эта постиндустриальная комедия скорее раздражала, но вскоре сквозь маразм ситуаций стала прорисовываться неожиданно нежная любовная история двух несчастных людей, пытающихся спастись в сумасшедшем мире. Парень, которого изнасиловали в армии и который зашил свой задний проход. И девушка, которая страдает анорексией и принимает "пищу" только в виде электрозарядов для воображаемых батареек. Самые проникновенные и лирические моменты фильма — когда герой конструирует для своей возлюбленной "рисовый мегатрон", превращающий рис в электроэнергию. Это лишь один из тысячи хитроумных способов, с помощью которых парень пытается спасти девушку. Именно такой преданной любви, судя по всему, не хватало в жизни Эдит Пиаф. Кстати, "Киборг" то и дело превращается из романтической комедии в пародийный мюзикл — и это тот случай, когда эклектика ничуть не мешает чистоте стиля.