3 репортаж Антона Мазурова из Венеции: Russo высадились в Венеции

Этот год, поразивший соотечественников долгожданным выплеском дебютного арт-кино на "Кинотавре" в Сочи, завершается массированным десантом окрепших россиян-синеастов на Лидо. Венеция буквально стала русской. В основном жюри кинобиеннале — исхудавший от интенсивного актерского труда работоголик Чулпан Хаматова. Жюри дебютов возглавляет президент Международной федерации кинопрессы (ФИПРЕССИ) кинополитик Андрей Плахов. Вновь вокруг пляжа одиноко бродит длинноволосый член жюри короткометражек, обладатель Приза "за лучший неигровой фильм" прошлого года — режиссер драматичных "Первых на Луне" Алексей Федорченко. На минуточку проявился представить "Тайную историю русского кино" вездесущий самопрезентатор Н.С. Михалков (ну куда мы без него?). Вещал с ним далеко не в унисон на пресс-конференции, собственно, собиратель удачной ретроспективы советского мюзикла, похожий на православного священника киновед Шпагин. Конкурсная "Эйфория" театральной звезды Ивана Вырыпаева активно поддерживалась аплодисментами зала во время (!) картины и долго после премьеры. Полина Агуреева, сделав губки бантиком, смущенно и испуганно жалась к стенке с фестивальной символикой от гиперактивных и трескуче-болтливых итальянских папарацци на фотоколе. Скромнейший Боря Хлебников в своих неизменных милитаристских штанах с интересом и с мягкой улыбкой заглядывал в воды канала Лепанто. И уж конечно он бродил ночью по Венеции (известное ощущение, что ходишь по чужой пустой квартире, пугаясь собственного эха). Его актер — пожилой пацан Саша Яценко первым делом спросил у меня: "Ну что? Клево тут?". Бледный святой Петр Мамонов стоя на берегу смотрел не мигая куда-то в глубь Венецианской лагуны.
Но вот при всей широте этой русской сети, закинутой в теплое море, исход так и остается непредсказуем. Шансы у "Эйфории" — откровенно неплохие, но оценки в рейтингах итальянской прессы и зрителей — вторые снизу, после "Неприкасаемых" (L'Intouchable) от режиссера Бенуа Жако — неудачного фильма об актуальной поездке в Индию одной крайне несимпатичной девчушки. Впрочем, и рейтинги эти обычно ни на что не влияют. Картина нервного Вырыпаева сразу воздействует на эмоциональное поле зрителя и получает встречную реакцию. Она для кинодебюта театрального режиссера неожиданно ладно сложена. Это не рассказанная, а чувственно показанная под звуки баяна зарисовка. Операторская работа заслуживает всяческих уважительных похвал. И цвет, и свет создают удивительное единство, наложенное на экзотическую фактуру. Основной герой фильма — сухие Донские степи. Вся условная история выстроена вокруг очень общих понятий "Любовь" — "Смерть" — "Страсть". Я смотрел картину на "Кинотавре", она мне очень понравилась и явно заслуживала главной награды. Но вот, спустя несколько месяцев, вспоминается яркий фантик, но не вспоминается никакой конфетки, которая должна вроде бы была в него положена. Вспоминаются образы, пролеты камеры над дорогами и речками, звук выстрела, но никакой содержательной мысли из всего из этого вытекающей не припоминается. Какая-то прозрачность пустоты остается в голове.

Сегодня "Свободное плавание" дипломированного киноведа и режиссера-самоучки Бориса Хлебникова очевидно, потеряет часть своей волшебной прелести, так как адекватно перевести то, что и как говорят многочисленные герои этого смачного комедийного комикса просто невозможно. А речевая ткань фильма — его неотделимый элемент. Но эта минималистская работа — самая искренняя и прочувствованная, насквозь неподдельно русская картина в русской тройке этого года. Светлое абсурдистское фрик-шоу в экстерьерах рассыпающихся в прах городков Мышкин и Кашин на Волге. Дураки встретились с дорогами. И вот ужас! Пытаются их ремонтировать. Речевые импровизации кемеровского лицедея Евгения Сытого и говорящая мимика актера театра Гришковца — Александра Яценко. Мощное присутствие в кадре авторитетного кубанского казака Петра Зайченко. Цитатная иоселианиевская пантомима. Бентохаммеровские ситуации-перевертыши. Аккуратный монтаж. Трогающая ювенильная любовная история. Фильм, как и "Настройщик" Киры Георгиевны Муратовой оставляет за собой шлейф афоризмов, намертво связанных с картинкой, на фоне которой появлялся комиксовый пузырь текста. Дойдет ли вся эта карнавальная радость до настроенных на что-то прагматически конкретное из всей пресловутой широты русской души европейцев? Не уверен.

Закрывать всю это нынешнюю венецианскую феерию в любом случае будет русская картина, и послевкусие фестиваля от нее будет "по-русски" с водкой и соленым огурцом. "Остров" Павла Лунгина блистает только солирующим великим говорящим немым Петром Мамоновым. Фильмами Лунгина почему-то всегда интересуются европейские фестивали. Картина по эстетике традиционная, если не сказать консервативная. Фильм для показа по телевизору, для широкой уставшей аудитории. А ныряние отечественных режиссеров в "православную тему" меня лично откровенно отпугивает, так как превращается уже в какую-то лавинообразную коньюктурную тенденцию.

Итак, завтра венецианские фанфары вновь громко прозвучат. И кого-то выведут под белы руки, и будут тыкать в физиономию львиным золотом. Мудрого Азитата? Простодушного Русского? Или жюри сделает нам неприятный сюрприз? Свою пятерку победителей я уже сложил в кучку. Завтра буду сравнивать.