"Может, мы вообще умрем через 2 года"

Интервью Сэма Клебанова с режиссером-победителем XXVIII ММКФ Османом Каримом (фильм "О Саре").

Откуда возникла эта идея — сделать фильм с точки зрения девушки?

Вообще-то лет 5 назад мы сделали документальный фильм. Он назывался "Чертовы шведы". И для него мы проинтервьюировали около 60 женщин разных возрастов. Когда фильм был готов, осталось чувство, что мне есть еще что рассказать. Я догадывался, что за всем тем, что говорили нам эти женщины, есть еще много других вещей, о которых я никогда не узнаю. Приватные мысли и чувства, которыми люди делятся крайне неохотно. Внутренняя сфера — и мне хотелось проникнуть в нее. И вот и возникла идея игрового фильма — мне хотелось проткнуть этот пузырь.

А можно ли сказать, что Сара — это некий обобщенный коллективный портрет всех тех женщин, которых ты встретил и проинтервьюировал?

Да, это были примерно 60 женщин, из которых я дистиллировал одного человека — из всего их жизненного опыта, из услышанных историй. Из этого я сварганил один характер. Поэтому фильм развивается на протяжении 10 лет. Я подумал, что никто не сможет пройти через все это на протяжении более короткого периода. В реальной жизни, конечно, можно успеть и побыстрее, но в кино это будет неправдоподобно — никто не поверит.

Почему для шведской девушки — для героини твоего фильма — воплотить в жизнь свою мечту о нормальной семье оказывается таким сложным?

Большинство тех девушек, которых я интервьюировал, немножко морщили нос, когда говорили о таких вещах как муж, дети, семья — это считается несколько старомодно. Современная шведская женщина не хочет этого. Она хочет сделать карьеру. Общество диктует ей — сначала карьера, а семья и дети подождут. Эти юные девушки разрываются между своими наивными мечтами о муже и детях и ожиданиями общества, тем, о чем они постоянно слышат от своих родителей и окружающих, которые говорят им, что они должны делать. Им приходится тяжело — они пытаются делать немного и того и другого. И ни на одной из сторон не могут толком найти своего места.

У меня возникло ощущение, что это — по крайней мере отчасти — мужская вина. Зрителю может показаться, что со шведскими мужчинами что-то не так.

Мы современные европейские мужчины в некотором роде слишком сильно растягиваем период своего детства. Многие из моих приятелей продолжают жить с родителями до 25-35 лет. Раньше это было просто неслыханно.

В России это нормально. Многие и в 40 лет живут с родителями, приводят в дом жен, заводят детей.

Но тут очевидно совсем другая культура семьи.

И другая ситуация с недвижимостью.

И это к тому же. Но в Швеции нет никаких других причин для этого, кроме того, что у людей не хватает сил повзрослеть, сделать этот шаг, взять в свои руки ответственность за самого себя. У меня есть 30-летние приятели, которые живут до сих пор с родителями и читают комиксы.

И у меня есть такой приятель — любитель комиксов.

Да, и я смотрю на них и думаю — тебе бы уже пора детьми обзавестись, а ты сам как 12-летний ребенок. И это проблема — для женщин, когда они встречают таких — сами-то они взрослеют быстрее.

Но второй парень Сары наоборот кажется уж слишком взрослым — он хочет спланировать все на много лет вперед. И для меня это очевидная проблема — я же приехал в Швецию со стороны, что люди хотят все спланировать на годы вперед, но очень часто в жизни все оказывается по-другому.

Мы в Швеции наркоманы уверенности в завтрашнем дне. Мы очень зависимы от этого чувства. Нам нужно быть уверенным во всем. Поэтому шведская модель так хорошо подходит нам. Государство обо всем позаботится, и каждый гражданин чувствует себя спокойно — знает, что есть кто-то, кто подумает о нем в любой ситуации. Стефан — герой средней новеллы — он как раз такой "наркоман уверенности" и он хочет быть уверен во всем — до малейшей детали на 5 лет вперед. Он хочет точно знать к чему он придет и не задумывается о неожиданностях. Но проблема в том, что неожиданности случаются как раз тогда, когда человек уверен во всем — и застают его врасплох.

Да, разговариваешь иногда с кем-то в Швеции, и тебя говорят — через 2 года мы собираемся пожениться. Боже, думаешь — кто знает, что будет через 2 года.

Может, мы вообще умрем через 2 года.

Вот именно... Мне очень понравилась эта актриса... Линда..

Линда Зилиакос.

Да, точно. Может это моя вина, но я не припомню, чтобы я еще ее где-то встречал.

Она была в фильме "Зло" Микаэля Хофстрема. Ты его видел?

Да, точно — вроде знакомое лицо, но не мог точно вспомнить, откуда она.

Я увидел ее в "Зле". У нее там совсем небольшая роль, но она успела оставить очень сильное впечатление — я прямо влюбился в нее. Я вообще влюбляюсь во всех, кого встречаю — я люблю людей. И когда я вижу такое лицо как у Линды я думаю "Вау, это интересно — я хотел бы узнать ее получше, поработать с ней". Те 15 минут, что она была в "Зле" застряли во мне и оставались до тех пор, пока мы не занялись кастингом "Сары". И я сказал моему продюсеру Малин — хочу эту девушку из "Зла". Оказалось, что она живет в Финляндии.

Она финская шведка?

Да.

Вот почему она говорила с таким акцентом.

Да, она очень горда своим финско-шведским диалектом.
Линда прилетала на съемки в южную Швецию из Финляндии, с маленьким двухлетним ребенком — сын, совсем еще малыш. Она приезжала с ним под мышкой, с кучей багажа и жила с нами в провинции Скона 3-4-6 месяцев пока мы работали над фильмом.

Наверняка было непросто сделать, чтобы в каждой новелле она выглядела по-другому. Ведь речь идет о 10 годах жизни. Мне понравился трюк со сменой причесок, но как тебе удалось добиться того, что в каждом эпизоде актриса не только выглядит, но и ощущается старше?

Прически — это мелочь. Вся тяжесть работы легла на плечи Линды. Мы много говорили о том, как меняются люди. Когда я смотрю на фотографии, где я моложе, то я там стройнее, худее... Гравитация еще не оставила на мне свой след. И я сказал Линде — когда ты становишься старше на 5 лет, постарайся ощутить гравитацию — все становится тяжелее, твое лицо тяжелеет.

А когда мы смотрим на самих себя в зеркало...

Это незаметно.

Точно — и мы думаем — все вокруг меняются.

Кроме меня! У меня такое же чувство.

Но она-то изменилась — стала именно что тяжелее.

Изменился ее "телесный язык" — она стала более приземленной, основательной — и в этом заключалась главная работа. Ну а потом мы поменяли костюм, прическу, макияж и все такое. Изменился и язык камеры... Но это все тонкие детали. Главное — как изменилось тело Линды, ее манера двигаться.

Интересно, что мы видим романы Сары, или ее мимолетные связи с несколькими шведскими парнями, а потом она находит свое счастье с иммигрантам — я и сам иммигрант..

Да еще и с черным!

Да. В Швеции есть что-то вроде мифа, что иммигранты живее, непосредственнее, и вообще другие.

На эту тему я не осмеливаюсь высказываться (смеется).
Это довольно чувствительный вопрос.
Я верю в это, в то, что иммигранты немного живее, немного... А если спросить об этом чисто-шведского парня — что он об этом скажет?

Не знаю даже... Черного парня в фильме зовут Пеле Нурдквист...

Усыновленный ребенок.

Да, те, кто знает реалии шведской жизни, сразу поймет это, поймет, что Пеле вырос в чисто шведской среде.

Да, знаешь в чем сила Пеле? Его шведская сторона под конец и цепляет Сару. То, что из них, в конце концов, получается хорошая пара связано с тем, что он прочно стоит на ногах, что он спокоен, что он может принять все ее странности, все ее перепады настроения. Что он спокойно воспринимает это и методически работает над этим. И я думаю, что и во мне где-то есть африканская сторона — "крейзи", и методичная, спокойная шведская сторона.

Ну и отлично — можешь объединять в себе лучшее из двух миров.
В фильме есть такой момент, когда мне показалось — ну дальше все предсказуемо — нашла себе хорошего парня и теперь все движется к хэппи-энду. И вдруг она говорит ему "нет", хочет изгнать его из своей жизни. Почему? Видно же, что он отличный парень.

Я думаю, что чем дольше ты живешь один, тем больше ты обрастаешь своими привычками. И очень трудно подпустить кого-то к себе, изменить свои привычки. Те девушки, у которых мы брали интервью, сталкивались как раз с этими проблемами: "Переедем мы к тебе, или переедем ко мне? Поставим твою мебель, или поставим мою мебель? А может и то и другое, и кто будет решать, где что поставить?" Практические вопросы оказываются самыми сложными для тех, кто долго жил холостяцкой жизнью. Я думаю, это сыграло свою роль. Она знает, чего она хочет. И тут появляется он — как отвлекающий фактор, от которого она хочет избавиться. Потому что считает, что должна двигаться в другом направлении.