"В драмкружке я впервые почувствовала себя не инопланетянкой"

В рамках конкурсной программы Берлинале прошла премьера нового фильма Стивена Фрирза "Шери". Главную роль — стареющей куртизанки Леи де Лонваль, которая влюбляется в молодого красавчика, — в картине сыграла Мишель Пфайффер.

Со Стивеном Фрирзом вы уже работали двадцать лет назад в фильме "Опасные связи". С какими чувствами вы приступали к работе над "Шери"?

Знаете, двадцать лет назад мне страшно повезло. Я ведь понятия не имела: ни кто такой Стивен Фрирз, ни что меня ждет на площадке, ни тем более что со мной будет после того, как фильм выйдет на экраны. Но в результате все получилось потрясающе. И, конечно, когда два года назад мне вдруг как гром среди ясного неба позвонил Стивен и предложил снова поработать вместе, я немедленно согласилась. Теперь я уже шла на съемочную площадку, куда более счастливая и взволнованная, чем когда-то.

На пресс-конференции вы с Фрирзом постоянно обменивались колкостями.

У нас так всегда. Мы любим друг друга помучить, но это все шутя. Стивен Фрирз — англичанин, а они славятся своим чувством юмора. Я же не хочу подвести своих соотечественников американцев, вот мы и пикируемся всю дорогу.

Как по-вашему, Лея — современная героиня?

Да. Конечно, куртизанок сейчас не существует, но общество по-прежнему с осуждением относится к тому, что у зрелой женщины и молодого мужчины может быть роман или даже семья. Да, сейчас мы становимся все более и более толерантными, но "Шери" именно потому интригует зрителя, что все воспринимают любовь главных героев как нарушение табу.

На месте Леи вы бы отпустили своего любовника к молодой жене?

Я не вела бы себя столь героически.

Не находите ли вы общих черт между обществом, в котором вращается ваша героиня, и Голливудом?

Пожалуй, вы правы. И там, и там люди живут в очень замкнутом мирке. Общаются своим кругом, создают семьи внутри его. И дело не в каких-то запретах или тщеславии, просто тебе легче общаться с теми, кто разделяет твои взгляды на жизнь, воспоминания, интересы, кто понимает тебя с полуслова. В своем круге можно вести себя естественно, быть самой собой, вот и весь секрет. Я стала актрисой именно потому, что, придя в драмкружок, впервые в жизни почувствовала себя не инопланетянкой, а нормальным человеком. Оказалось, что мой дом — здесь, и я в нем живу.

Не страшно было сниматься обнаженной?

О, тут все зависит от освещения. Наш оператор так замечательно выставлял свет, что на пленке я смотрелась просто прекрасно. Куда сложнее было снимать сцены, где я должна выглядеть старой и некрасивой. Он наотрез отказывался снимать меня при "плохом" свете. Мы уговаривали его всей группой, а он, морщась, будто от боли, чуть-чуть переставлял лампы и говорил: "Все, это максимум, на что я готов пойти".

Как вы сами реагируете на свое изображение?

В кино я смотрю на себя с трудом. Но я бы не сказала, что сильно страдаю из-за возраста. Вопрос: "Что вы думаете о старости" я слышу с 35 лет, так что давно к нему привыкла. Хотя, казалось бы, в 35 лет я была еще вполне хороша собой, но по меркам Голливуда уже старовата (смеется).

Вы и сейчас прекрасно выглядите.

Спасибо. Главное, что сейчас я нахожусь в полной гармонии с собой. Представляете, на съемочной площадке "Шери" мне исполнилось 50! Переход из одного возраста в другой для меня был не менее болезненным, чем для моей героини. Мы с ней страдали параллельно, и, надо сказать, обе с успехом преодолели этот кризис. Цифра 50 меня гипнотизировала, я с ужасом наблюдала за тем, как она ко мне приближается. Никто ведь не хочет, чтобы ему было 50. Предвкушение всегда страшнее реальности. Оказалось, что в полувековом юбилее нет ничего страшного. Мир не переворачивается, представляете, какое облегчение? Жизнь не заканчивается, кто бы мог подумать? (Смеется.) У меня просто гора с плеч свалилась.

Раскройте, пожалуйста, секрет вашей красоты.

Все как у всех: тренировки, диета, счастливая семейная жизнь и хорошие гены. Я бросила курить, когда мне было тридцать, это весьма неплохо на мне сказалось. А вообще, когда я снимаюсь, моя обязанность выглядеть хорошо, и я делаю для этого все возможное. А когда не снимаюсь, то стараюсь как можно реже попадаться на глаза папарацци (смеется).

В начале 2000-х вы вдруг перестали сниматься. Не было достойных ролей?

Я тогда в принципе не читала никаких сценариев. Просто в какой-то момент я почувствовала, что мне нужен перерыв. Думала, что через несколько месяцев вернусь, но мне так понравилось не работать, что каникулы растянулись на четыре года. По сути я впервые смогла насладиться жизнью как таковой, а не гонкой по пересеченной местности, которой является актерская профессия. Только взяв тайм-брейк, я с ужасом осознала, что даже не заметила, как полжизни осталось позади.

Чем занимались, когда главное дело вашей жизни, кино, вдруг из нее выпало?

Водила детей в школу, делала с ними уроки, готовила мужу ужины, общалась с друзьями, гуляла, читала... Жила.

Возглавлять продюсерскую компанию вам не понравилось?

Я была в восторге от того, как на моих глазах и при моей помощи бесплотная идея превращается в самый настоящий фильм. Но бизнес, который стоит за всем этим, меня удручал. Финансы — не самая сильная моя сторона, поэтому я была счастлива, когда моя компания закрылась.

Что вас заставило вернуться на съемочную площадку?

Я прочитала сценарий фильма, который, кажется, так и не вышел в прокат. Или вышел, но на пару дней и сразу же сошел к экранов. Картина называлась "Я не могла бы быть твоей женщиной". Мне так понравилась эта история, что я захотела в ней сыграть. Потом мне попалась сказка "Звездная пыль", затем мюзикл "Лак для волос", наконец, мне позвонил Стивен Фрирз и пошло-поехало.